Последние. Кристина Ковтуненко

наконец говорю я. – Он боится темноты.

      Растерянный парень ушёл в сторону под смешки товарищей, давая возможность опозорится своему другу.

      – Пауков боишься? – насмехаюсь я. – Ты же боксом занимаешься?

      Второй парень округлил глаза. У него татуировка паука на руке, и оказывается, что это его самый большой страх. А вот откуда я узнала про бокс, не знаю, как-то догадалась.

      Все перестали смяться, а высунувшись, вышли из строя, чтобы взглянуть на меня с раскрытым ртом. Да я сама удивилась, ребята!

      – Кристина, – прокашлялась Тереза. – Только страхи.

      – Ещё он червяков боится.

      Я продолжала отгадывать страхи парней, пока и девушки не осмелели. Фобии этих студентов обычны и их много, как у любого нормального человека. Насекомые, паразиты, болезни. Ужасы в виде боязни потерять родителей или смерть заставляли меня говорить тише. Но когда я видела страх перед прыщом на заднице, я говорила это громко насколько могла. Не могу объяснить самой себе, как я это делаю. Я просто знаю ответ, а иногда появлялись картинки воспоминаний, и я не могу это проконтролировать, пока.

      Наконец до меня дошла Николь, её самоуверенная улыбка слегка дрожит – неудивительно, я только что опозорила её подругу с боязнью обрести усы.

      – Гроза. Она боится грозы.

      Девушка нахмурилась и, одарив меня презрительным взглядом, направилась к толпе прошедших мой рентген.

      Её бабушка умерла в грозу, поэтому это её самый большой страх. Странно узнавать то, что скрыто в воспоминаниях. Я могла бы работать детектором лжи.

      Оставалось всего три человека, когда Соня прервала нас.

      – Не хочу мешать, но отец хочет познакомиться с ними, пока не отправится на север.

      – Слушайте! – громко объявила ведьма. – Закончили. Все свободны!

      Пока студенты скрывались за деревьями сада, они то и дело оборачивались на меня, а парни активно улыбались, один даже подошёл познакомиться, но Тереза его быстро отфутболила. Смешно.

      – Нам следует поклониться? – спросила я.

      Мы с Аней шли по коридорам дворца в сопровождении гадалки. Снаружи он похож на готический собор, а внутри напоминает его ещё больше. Мрачные скульптуры людей, гарпий и неизвестных мне животных, вырезанных прямо в стенах и на потолке, немного пугают. Если бы не белый камень, из которого всё сделано, было бы совсем страшно. Витражи и картины придают вдохновения. Если бы я была талантлива в прозе, то уселась бы прямо на полу коридора и писала бы. Мы вышли в более широкий коридор, и я ахнула от изумления. Волшебная галерея длиной пятьдесят ярдов соединяет в небе крылья дворца. Витражи потрясающе переливаются на солнце, из них виден город и малая часть дворца. Я не успела вдоволь наглядеться, но в следующий миг уже забыла об этом. Тереза распахнула большую деревянную дверь, и мы оказались на парадной лестнице.

      – Ого, – выдохнула Аня.

      – Тронный зал, – сказала ведьма.

      Тереза дала нам немного времени осмотреться, а потом повела вниз. Два