Чекист: В небе только девушки! И… я. Мы взлетали, как утки… Чекист. Комбат Найтов

высоту, девочки изображали какие-то маневры и пытались повести немцев за собой, а я пошел им навстречу. Проскочил за спину, перевернулся и спикировал на немца, который шел сзади. Зашел в три четверти и с полутора километров его обстрелял. Отличный прицел! Работает, как часы. Сбил, не сбил – не знаю, но он свалился на крыло и ушел вниз. На таких высотах и одна пробоина в плоскости – серьезное повреждение. Немцы заметались. Решимость атаковать у них куда-то делась, и они пошли вниз, стараясь прижать меня к 11 000, чтобы влупить по мне из зениток. Дудки! Я за вами не пойду! Без локатора вы мне не страшны. Настя, настроившаяся на «последний и решительный», недоуменно переспросила:

      – Мы уходим?

      – Уходим! Вниз я не пойду.

      Пожала плечами и уткнулась в карты. Это она так обижается на меня. Дескать, я тебя не вижу и не слышу, но я на связи.

      Возвращаемся, на аэродроме, несмотря на ночь, Красовский, смотрю, что-то злобное выговаривает моему Андрею и остальным девочкам. Я заглушил двигатели, обменялся хлопушками с Иванычем, переобулся в сапоги и сел в подъехавшую машину. Выскочил возле строя, доложился. Оказывается, что Красовский устроил разгон всем, кто вернулся раньше. Дескать, командира бросили. Вообще-то команду на отход дал я сам!

      – Это я дала команду на отход от цели. Оставить всех без прикрытия я не могла, так что Дементьев, у него локатор, прикрывал всю группу, а со мной осталось такое количество машин, которого было достаточно, чтобы заманить немцев в ловушку. Радиофицированный «мессер» как минимум поврежден. То, что никого не сбили? Главное, что своих не потеряли, и немцам кучу вопросов поставили: как с нами бороться.

      Красовский промолчал, при эскадрилье он ничего не сказал. Но выдал мне «страшную военную тайну» в личной, проникновенной беседе. ГПУ озаботилось моей безопасностью. «Птичку» решили посадить в клетку.

      – Оно вам нужно, Степан Акимович, чтобы я сидела на земле или летала до линии фронта. Я – разведчик. Кстати, летчики АДД пользуются приказом своего командующего, освобождающих их от проверки в случае возвращения пешком из тылов противника. А мы? Вот, с моей точки зрения, уж лучше бы они, ГПУ, и вы, товарищ генерал-лейтенант, об этом позаботились. А «лекарство» против нас немцы имеют. Следует ожидать дневного массированного налета на аэродром.

      Затягивать удовольствие расправиться с нами немцы не стали. Уже утром раздался звонок и по телефону передали «боевую тревогу». Бежим на аэродром. Подскакивает «виллис», прыгаем в него. На КП дежурный по аэродрому протягивает мне трубку.

      – Каркуша! У немцев одинаковое с тобой видение проблемы. Всем на взлет и отходить к Тамбову. Налет пережидать там. В бой не вступать, немцы идут низко. По машинам!

      Голос такой, что возражать не стоит. Судя по всему, он сейчас поднимает все, что есть, навстречу немцам. С точки зрения командующего, он поступает верно. Немцы надеются, что нас тоже бросят в бой.

      Поставил задачу, разбежались по машинам, взлетели.