Царь Ифритов. Мария Руднева

его в далекие, забытые времена, когда люди были другими, и времена были другими, и Кастар-Путешественник пересекал Белую пустыню, и лишь Ар-Лахад все так же наблюдал за своими беспокойными детьми.

      Наконец Зариб отложил юрру и поднялся с крыльца.

      – У отца еще есть дела по дому, – сказала Тамилла. – А мне пора идти к колодцу за водой. Не составишь мне компанию, царевич? Не слишком сложно для такого, как ты?

      – Совсем не сложно! – взвился на ноги царевич, и вызвал этим своим порывом смех Тамиллы и улыбку Зариба. – Дай мне ведро и показывай путь к колодцу, и я принесу воды к обеду.

      Эти его слова вызвали новый взрыв смеха у Тамиллы, но ведро она вручила ему в руки, и первая пошла по дорожке к воротам, намереваясь указать путь к колодцу. Царевич Эшиа последовал за ней с ведром в руках.

      Колодец стоял в конце деревни, его старые камни выдавали возраст. Чтобы дойти до него, пришлось пересечь одну извилистую улицу и пройти по второй, и улицы были ровными, не спускались вниз и не поднимались вверх. Тамилла шла босиком, заправив длинные волосы под платок и закрыв им лицо, но оставив руки и ноги на виду – рукава ее рубахи были подвернуты к локтям, а шальвары подтянуты к коленям. Казалось, ее совсем не смущали земля и песок, и она шла уверенно и спокойно, как, наверное, шла бы по расписным коврам. Эшиа подумал вдруг, что не видел в своей стране подобных женщин. В царстве Эшиа женщины носили длинные одежды, и тщательно заворачивались в головные платки, и делали так равно во дворце и в деревнях, и отличались только дороговизной и богатством тканей и количеством украшений.

      Тамилла же казалась другой. Были в ней повадки, которых Эшиа не встречал у женщин, кроме одной – своей царственной бабушки Несаим. То была женщина, которая смотрела на мужчин без стыда и страха, и имела над ними власть. Она в свое время дала царевичу совет седлать коня и отправляться на поиски царя Эшиа в Белую пустыню. Она всю жизнь провела в уединении в башне среди книг и научных трудов, общаясь в основном с заезжими учеными и колдунами. Тамилла ни в чем не была на нее похожа, кроме, разве что, длинных блестящих волос и пушистых ресниц, но во взгляде ее скользила та же уверенность и власть. Царевич решил, что это хорошее качество для девушки, которая живет со слепым отцом совершенно одна в доме, далеком от колодца, и вынуждена справляться со всем домашним бытом совершенно одна, но плохое для нее, если она намерена выйти замуж. Если бы его спросили, Эшиа не смог бы припомнить ни одного мужчины, который искал бы себе жену, и выбрал бы Тамиллу.

      И в то же время в этой девушке было что-то, что нравилось ему, что заставляло симпатизировать ей. Не только потому, что она предоставила ему кров и еду, но и потому, что его сердце откликнулось на искреннее, душевное гостеприимство. К тому же он чувствовал за прямым ясным взглядом Тамиллы скрытую боль, тайну, которую она держала в себе, и ему захотелось разгадать эту тайну.

      Колодец, к которому они вскоре пришли, ничем не отличался от множества других, с которым царевичу Эшиа довелось иметь дело во время долгих