Паргоронские байки. Том 2. Александр Рудазов

мертвец. Кеннис не мог увидеть себя в зеркале, но ниже шеи-то он себя видел. Кожа стала бледной и сухой, ногти слегка удлинились, а клыки заострились, но этого не заметно, если не раскрывать широко рот.

      О, а вот и люди. Сидят на мосту с плетеной бутылочкой чего-то. Держат удочки. Пока Кеннис шел в их сторону, они смотрели все внимательней – и не столько на самого Кенниса, сколько на камень, который он привязал к поясу.

      – Э-э, мужик, ты чего затеял? – опасливо спросил один, когда Кеннис подошел к мосту. – Ты это… не дури. Всегда есть другой выход.

      – Да, тихо, тихо, – встал второй, выставляя вперед руки. – Ты это… подумай. Пока жизнь не кончена, все можно решить.

      – Моя жизнь кончена, – безучастно ответил Кеннис. – Ничего уже нельзя решить.

      – Это тебе сейчас так кажется. Ну что тебя, баба, что ль, довела?

      – Или долги, может?

      – Ну это вся кирня, мужик. У кого этих проблем не было?

      Кеннис только отмахнулся. Рыбаки опасливо посмотрели на него, один откашлялся и попросил:

      – Ну ты это хотя бы тогда… Ты если твердо решил – иди уж в другое место, лады? А то здесь мы рыбу ловим.

      – Да-да! – оживился второй. – Слушай, тут рядом омут один есть! Глубоченный!.. Пойдем, я тебя провожу!

      – Тля, Арьян, да ты задрал со своими раками, – проворчал первый. – Тут человек топиться собрался, а тебе все раки твои.

      – Так он же все равно ж топиться, хоть так, хоть эдак, – укоризненно посмотрел второй. – Чего добру зря пропадать? Это просто рациональное мышление.

      – Пропитое у тебя мышление, а не рациональное, – сплюнул в воду первый. – Ни мозгов, ни нравственности.

      Кеннис, дивясь рыбакам-философам, поспешил отойти подальше. Слишком отчетливо пульсировали жилки на их шеях.

      Когда мост с людьми скрылся из виду, Кеннис поискал такое место, чтоб глубоко было у самого берега, спустился по обрывистому склону, размахнулся… и швырнул камень. Это у него сделать получилось.

      И ухнул за ним сам.

      На какой-то момент им овладела паника. Тонуть все-таки оказалось страшно. В рот и ноздри хлынула мутная вода, руки и ноги запутались в водорослях, и Кеннис медленно пошел ко дну.

      Глубина оказалась все-таки небольшая. Погружение быстро закончилось. Кеннис лег на дно, придавленный своим камнем, и задумался о том, что делать дальше со своей жизнью. Он сразу понял, что и эта попытка самоубийства – пустая затея.

      Но из упрямства решил все-таки посидеть подольше. Мимо плавали рыбки, по дну ползали раки. Пару раз Кеннис видел мерцающие силуэты – видимо, речные духи. Кенниса они пока что не трогали.

      А потом его нашел сом. Большой, старый, с оборванным усом. Он попробовал Кенниса на зуб, но решил, что тот еще недостаточно тухл.

      А Кеннис задумался, насколько ухудшится его жизнь, если он переместится в желудок сома. Сохранится ли у него сознание и там? Останется ли оно при нем, когда он переварится?

      Он хотел отогнать сома, сказать ему «кыш», но только забулькал.

      Легкие