Ведающая Водой. Алёна Носова

длинными. Сая частенько перечитывала их перед сном, давясь слезами.

      Едва облачившись в одежды адепта, она послала домой счастливое приглашение в Храм. Но шли дни, миновал месяц-другой, а отец, ссылаясь на занятость, так и не пришел навестить свое чадо. Наступила короткая, по-южному теплая зима. Зная, что отец читает мамину почту, Сайарадил стала писать настойчивые письма для нее, но Айстриль отчего-то вовсе перестала отвечать. Саю охватило беспокойство. Ее стали мучать дурные сны: Айстриль лежала в постели, взмокшая от пота; ей было больно, очень больно… Сайарадил просыпалась в холодном поту от резких спазмов в животе. Она больше не просила встреч, лишь умоляла рассказать, что случилось с матерью. Дижимиус писал, что с той все прекрасно, но почерк этих дежурных отписок неуловимо поменялся. Сая поняла: их пишет поверенный отца, Рэмблес, росший вместе с Дижимиусом как его личный слуга. В детстве Сая много времени провела с этим угрюмым человеком; не без основания считая, что Рэмблес по-своему привязан к ней, вместо очередного письма для отца Сая написала записку для его поверенного.

      В ответном письме Рэмблес попросил о личной встрече, став первым посетителем Сайарадил.

      Слугу не пустили в Храм, и Сае пришлось выйти в сад, надев маску. За годы, что они не виделись, поверенный постарел, но тяжелый взгляд остался при нем.

      – Знал, что вы догадаетесь, госпожа, – вздохнул Рэмблес, хмуро созерцая безликую маску.

      – Почерк отца более угловатый, – заметила Сая.

      – Я хотел, чтобы вы догадались.

      Сая удивленно вскинула брови под маской. Значило ли это, что Рэмблес искал встречи с ней? Хоть он и знал дочь господина с рождения, статус слуги не позволял писать ей письма. Сайарадил вспомнила вдруг, как однажды отец отругал ее, шестилетнюю, за ряды неровных, прыгающих букв; маленькая Сая проплакала до заката, а после при свете факела до утра упрямо прописывала непослушные буквы. И все это время рядом с ней сидел Рэмблес, нахохленный, как промокший ворон. Семьи у него не было – жена умерла в родах вместе с ребенком, второй раз он так и не женился. Вместо собственных детей он растил дочь господина: видел ее первые шаги, слышал первое слово и обучал наукам, в которых был сведущ…

      Сайарадил откинула капюшон и сняла маску, невзирая на беседовавших о чем-то поодаль жрецов.

      – Что происходит? – спросила она, вдохнув полной грудью свежий воздух.

      – Ваша мать беременна, – будничным тоном сообщил Рэмблес.

      У Сайарадил перехватило дыхание; забыв приличия, она схватила поверенного за руки.

      – Это же прекрасно! – ей хотелось хохотать: накопившееся напряжение жаждало выхода. – Какой месяц?

      – Седьмой… Вы стали так похожи на нее, госпожа, – тяжелый взгляд Рэмблеса чуть потеплел.

      Бледные щеки Сайарадил благодарно покраснели.

      – Значит, у меня скоро появится еще одна сестра или…

      – Или брат, – веско закончил Рэмблес.

      Брат. Единственный сын главы рода Валлардов, его законный наследник. Если он родится, то сама Сая так и останется