Рубиновая верность. Светлана Демидова

до сих пор с ним как следует не познакомилась, хотя работает явно в одном отделе, но она в третий раз вскочила со стула с выпученными глазами. Неужели мамаша-учитель начальных классов не втолковала ей, что неэтично без конца вскакивать во время делового разговора? Серьезный пробел в воспитании!

      – Леонид Сергеевич?! Не может быть! – вскричала она, хлопая ненакрашенными ресницами.

      – Почему же не может? – вкрадчиво поинтересовалась я.

      – Потому что… потому что он говорил, что не женат…

      – Вам говорил? – удивилась я.

      – Нет… Не мне, конечно… Так, в отделе говорил… между прочим… Женщины спрашивали… шутили, в общем… Он и сказал…

      – А вы и поверили?! – трагически проронила я.

      – Ну… паспорта у него, конечно, никто не спрашивал…

      – Да разве в паспорте дело? – сказала я на тот случай, чтобы у меня было оправдание, если ушлые женщины их отдела как-нибудь уже выяснили, что в Ленечкином новехоньком паспорте действительно нет никаких сомнительных печатей.

      – Нет, конечно, – согласилась Серая Мышка и опять уселась на стул.

      – Ну так что? – спросила ее я.

      – Что? – переспросила она.

      – Ну… можете ли вы, Дашенька, предположить, с кем у него мог закрутиться роман в вашем отделе?

      – В нашем? – испугалась Мышка. (Видимо, у них в отделе сплошной мышарий, взращенный библиотекарями.) – У нас… ни с кем!!

      – Ну а с женщинами из других отделов?

      – Н-не… знаю…

      – Так вы узнаете для меня, Дашенька? Клянусь, я в долгу не останусь!

      – В смысле?! – вскинулась Мышка. Чувствовалось, что ей опять хотелось вскочить со стула, но она себя сдержала.

      – Ну… я буду всегда готова отплатить вам добром на добро, – быстро сказала я, хотя до этого собиралась предложить ей билеты в первые ряды партера БДТ имени Товстоногова, поскольку в администраторах там у меня служила школьная приятельница.

      – Хорошо… я попробую… – сказала Дашенька.

      – Сколько времени вам на это нужно?

      – Н-не знаю… Я позвоню… – И она собралась пробраться к выходу между столиками, но я, разумеется, не могла позволить ей вот так запросто уйти.

      – Как же вы позвоните, если не знаете моего номера? Может быть, вы дадите мне номер своего телефона, и тогда мы действительно сможем созвониться? – в спину ей спросила я.

      – В фирме запрещены посторонние разговоры по телефону, – отрезала она, не поворачиваясь.

      – Я и так знаю номер телефона, где работает мой… муж. Мне и в голову не могло прийти звонить вам туда. Я прошу номер вашего сотового.

      Серая Мышка не могла сказать, что у нее нет мобильника, потому что он болтался у нее на шее на шнурке, унизанном ужасными пластиковыми бусинами. Она медленно обернулась, вытащила из сумки шариковую ручку с покусанным колпачком, записала свой номер на салфетке пивбара и поскорее двинула от меня прочь. Разумеется, я тут же набрала этот номер, пока Дашенька еще была в пределах досягаемости. Мало ли чего она мне тут понаписала.

      Мышка