Мечта цвета фламинго. Светлана Демидова

Пусть это будет называться так! Какая, собственно, разница? Да, ему сорок два. Да, он никогда не был женат. Все знакомые женщины давно махнули на него рукой и даже не воспринимают как мужчину. Он всегда был этому рад, потому что безбрачие давало ему свободу. Вот взять, к примеру, Сергея Игоревича. Когда он был женат, его жена десять раз на дню звонила ему на мобильник по всяким пустякам. Или посмотреть на Морозова. Две жены его ухайдакали так, что лишь кожа да кости остались, так нет – третий раз женился! А как только придут из соседней лаборатории звать его к городскому телефону, так он сразу кричит: «Скажите ей, что меня не нашли!» И что за радость: жениться-разводиться! Лучше уж и не жениться, как он. Честнее. Он и Нине ничего такого не намерен предлагать. Да ей, похоже, и не надо. Замужем была, о бывшем муже и замужестве говорить не любит. Он про другое думает… Про ее волосы… Они у нее такие тяжелые, что заколки и шпильки часто не выдерживают, и густое золото льется по плечам. Виктору иногда снится, как по Нининым плечам рассыпаются волосы, а он пытается их собрать руками, но они снова выскальзывают, а Нина смеется…

      – Виктор Иваныч! Не соблаговолите ли подойти ко мне? – услышал он ее голос и выглянул из-за прибора. Нина, поймав его взгляд, продолжила: – Посмотрите на неметаллические включения. Хорошо бы сделать анализ.

      Виктор подошел к микроскопу и взглянул на телеэкран. Он тут же понял, что Нина имела в виду, но специально, нагнувшись, долго разглядывал изображение, чтобы насладиться тонким запахом женских волос.

      – Сделайте, пожалуйста, побольше увеличение, – попросил он, хотя и так уже видел, что это нитриды титана. Нина, конечно, тоже их узнала по характерному, так называемому городскому рельефу, но доказательства в виде химического анализа заказчику все равно нужно было предоставить.

      Ведущий инженер Лактионов еще ниже опустил голову, почти касаясь своей щекой ее щеки, а Нина резко повернула лицо к тумблеру перемены увеличений. Заколка, как много раз уже бывало, расстегнулась, и Виктора захлестнул водопад ее светлых волос. Так повезло Лактионову впервые. Это было даже лучше, чем во сне. Он замер от восхищения пополам с умилением и готов был вдыхать аромат Нининых волос до второго пришествия, но она обеими руками быстро собрала их в узел, пробормотав: «Витенька, прости». Тот, кого она впервые назвала на «ты», да еще и Витенькой, превратился практически в обездвиженный соляной столп. Ему бы нагнуться под стол микроскопа за заколкой, но он не в силах был даже пошевелиться, что его и погубило в очередной раз. Нина, самолично достав свою заколку, быстренько перестроила лицо из растерянного и сконфуженного в ироничное, каким оно обыкновенно у нее и бывало, когда она общалась с инженером Лактионовым.

      – Вы свободны, Виктор Иваныч. Не смею задерживать вас дольше, – сказала она и занялась обработкой компьютерного изображения.

      Огорченный, инженер Лактионов поплелся за анализатор. Вот так всегда! Вечно он не успеет, опоздает, не догадается. То у него почему-то