Десант на Сатурн, или триста лет одиночества. Игорь Минаков

в самых густонаселенных районах нашего, давно ставшем таким маленьким, шарика. Эпидемиологи утверждали, дескать, все правильно, а что же вы хотели, не в районах же с высоким уровнем жизни вирусам мутировать. Так что, комар носа не подточит. И кто только придумал это дурацкое название: «Плеть Пророка»? Почему, плеть? Какого пророка? Магомета, Ильи или Зороастра, какого-нибудь?…

      – Ты, Кир, смотри там, поосторожнее с зародышем, – ледяным тоном произнесла Ирина свет Леонидовна. – Это тебе не горнопроходческий «Крот». «Эриния» у нас дама утонченная, она деликатного обращения к себе требует. А то знаю я вас – абортмахеров…

      – Да разве я не понимаю… – пробормотал опешивший Кир, терявшийся, когда с ним разговаривали подчеркнуто недружелюбно, особенно женщины: – Не извольте беспокоится, госпожа Неверова! Все сделаем в лучшем виде-с!

      – Посмотрим! – холодно отрезала Ирка и направилась к гостинице.

      Александр ободряюще подмигнул Киру, но тот уже забыл обо всем на свете, кроме, с величайшей осторожностью извлекаемого его помощниками, контейнера с механозародышем. До реактивации оставалось каких-нибудь двадцать пять минут. Александр подумал, что успеет еще умыться с дороги и проглотить пару бутеров в кафе, что располагалось на первом этаже гостиницы. Он двинулся было во след жене, как вдруг с неба, прямо над его головой раздался тяжелый механический рев, и упругий ветер пригнул к земле ухоженные верхушки пирамидальных тополей.

      – Что за черт, – жмурясь, пробормотал Александр. – Откуда здесь вертушка…

      Согнувшись в три погибели, он засеменил под козырек над входом в административный корпус, уже догадываясь, что происходит, но отказываясь в это верить. И тут, подтверждая его догадку, завыла сирена. Мир поглотила тьма и только надсадный вой воздушной тревоги удерживал сознание Александра… нет, не Александра, а Наладчика на поверхности бытия.

      2

      Орал Мафусаил.

      Надрывно и хрипло, на пределе нижней октавы кошачьего своего голоса.

      Наладчик крутанулся в кресле: метакот замер посреди комнаты в странной позе. Будто только что закончил потягиваться – передние лапы вытянуты, задница отклячена. Вот только уши прижаты, да черный хвост изогнут крутой дугой, а кончик этой дуги нервно подрагивает. Словом, Мафусаил вел себя так, будто его конкурент, соседский сиамец Анаксагор, за каким-то чертом пробрался на законную хозяйскую территорию.

      «Мр-ря-а-а-а-у-у-у!» – орал метакот, глядя в глаза Наладчика сумрачным взором.

      – Ну, чего ты надрываешься? – поинтересовался хозяин. – Опять какой-нибудь мелкий баг затесался? А?… Смотри, зверь, надеру уши…

      Мафусаил смотрел укоризненно. Снова издал душераздирающий вопль.

      – Хорошо, иди сюда…

      Кот навсякий случай еще раз мявкнул и молниеносным прыжком скользнул Наладчику на колени.

      – В глаза смотри, животное, – приказал тот, приподнимая кошачий подбородок, и разблокировал эмодрайвер.

      Ненадолго.