Звездочет. Андрей Вязов

С дурашливой улыбкой капризной пьяной девчонки, уверенной в своей абсолютной правоте, со всей прямотой, на которую только способна, И. заявляет, что они с К. хотят в клуб, где будут танцевать и веселиться.

      Я вежливо улыбаюсь, поддерживая таким образом их уверенность в том, что мы с Лешей два круглых идиота. И пока норвежки шепчутся между собой, советую Леше больше не тратить деньги впустую на этих пьяных дурочек и говорю о том, что выхожу из игры. Будь И. красивее, я приложил бы все усилия, чтобы споить ее в этом же баре, а потом не преминул бы воспользоваться ее слабостью и реализовать свою. Но уединяться с И. у меня желания нет. Леша мнется, не в силах принять решение. Он тревожится, что может упустить возможность совокупления, когда для меня очевидно: ничего путного мы от этих норвежек не добьемся. А если так, то зачем они нам? Терпеть их пьяное общество, снисходительно выслушивать разную чепуху и быть верными слугами, развлекающими своих господ? Увольте!

      Леша опять говорит, чтобы о деньгах я не беспокоился. Конечно же, он не хочет остаться с ними один, да и я бы на его месте не рискнул. И вновь я соглашаюсь. То ли ради друга, то ли ради того, чтобы убедиться в верности своих предположений. Неизвестно. Известно лишь то, что Леша может истратить на К. все свои деньги. Когда на тебе виснет симпатичная девушка, отчасти ты теряешь бдительность. В ее объятиях с той же решительностью, с которой еще минуту назад убеждал себя в пагубности этих отношений, ты уже готов на всякого рода безрассудства, оборачивающиеся впоследствии, что и случается чаще всего, сожалением и неприятностями. Ведь ты уже не замечаешь, как она использует тебя. Укрощенный ее ласковой улыбкой, обаянием, телом, ты неизбежно на какое-то время превращаешься в дурака. В этом нет ничего страшного, достаточно только осознать, что с тобой происходит, и отрезвиться терпкой реальностью. Порою сделать это чрезвычайно сложно, в особенности, когда искусные соблазнительницы пускают в ход все свои чары. В Лешиных глазах волчья тоска, какая-то обреченность, жажда любви. Он готов зацепиться сейчас за любую девушку, только бы она его не отвергла.

      У нас в руках, если вы не забыли, пакеты с едой. В клуб с йогуртом и круассанами? По моей команде пакеты летят в мусорный бак. Они нам мешают еще и потому, что приходится поддерживать вконец опьяневших норвежек. Их шатает из стороны в сторону, и они рискуют упасть. Чувство стыда утрачено окончательно. Мне несколько неловко перед охраной за таких невменяемых подруг, однако нас все же пропускают. Играет что-то вроде R’n’B, но наши танцы настолько ужасны, что я вообще сомневаюсь, можно ли так танцевать. Обхватив тела И. и К., с идиотскими выражениями лиц, мы танцуем, точно детишки водят хоровод вокруг новогодней елки. Я – как клоун, пытающийся развеселить самого себя. Апофеоз бессмысленности человеческой жизни. Танец грустных актеров, с завидным упорством выжимающих из себя исступленное веселье. Здесь все настолько безразличны друг другу, что едва ли кто-нибудь заметит твой уход. Демократическое счастье, доступное всем и вся,