Горничная. Gib mir deine Seele!. Владислав Баев

Немного старомодно, но оригинально и… ушки скрывал. Да Вика и сама была «симпатяшкой».

      Единственный, кто выделялся строгостью униформы – был водитель. Но Ане на него было глубоко на… плевать. Дяденька, как дяденька. В отцы, или даже деды ей годился. Пусть Урсула в его сторону поглядывает!

      Автомобиль несколько раз останавливался возле различных частных лавочек со скромными и неприметными вывесками. Обычно где-нибудь в тупичке на окраине.

      Урсула с девушками уверенно, по-хозяйски, входила в эти лавочки и приветствовала продавца фразой:

      – Werwolf.16

      На что ей всенепременно отвечали:

      – Vollmond.17

      – Vampire18, – вновь настаивала на своём Урсула.

      – Blut!19 – отвечал ей продавец и протягивал свёрток в непрозрачном пакете или мешке.

      «Ругаются они что ли?» – каждый раз удивлялась Аня.

      Урсула отдавала продавцу конверт, тот раскрывал его, пересчитывал деньги, что находились в нём, кивал и произносил:

      – Je radost s vámi obchodovat! Uvidíme se!20

      В очередной раз, покинув лавку, старшая горничная сказала:

      – Нам теперь в следующую лавку в конце этой улочки. Прогуляемся пешком.

      Аня и Вика, разглядывая витрины и местные кафешки, двинулись вперёд, а Урсула несколько отстала, забрасывая купленное в автомобиль.

      Так горничные шли вперёд по пражской улочке на задворках. Навстречу им, улыбаясь, вышагивал в старомодном сером с полосками костюме мужчина, при ходьбе опираясь на изящную трость.

      Аня и Вика уже успели уйти достаточно далеко от Урсулы, когда старшая горничная заметила идущего впереди мужчину. Урсула тут же юркнула в гостиничный «Кадиллак», что следовал за горничными неподалёку:

      – Van Helsing Krieger sind wieder aufgetaucht! Raus hier! – и, вздохнув, добавила, стрельнув глазами в сторону Ани и Вики. – Eh, meine Mädchen werden weg sein!21

      Автомобиль осторожно, чтобы не привлекать внимания, развернулся и поехал прочь, свернув в первый же попавшийся проулок. Рассматривая витрины и «треща» о насущном, Аня и Вика, конечно же, не заметили, что остались вдвоём против всего города.

      – Ahoj holky!22 – окликнул мужчина подружек.

      Вика шагнула за спину Ане, почувствовав, что-то нехорошее, исходящее от этого мужчины, а мадемуазель Кошкина продолжала вышагивать вперёд дальше, не обращая внимания на дяденьку – она даже и не поняла, что тот обращался к ним, ибо чешского совсем не знала. Как и семь тысяч сто с лишним других иностранных языков этого мира.

      Дяденька преградил дорогу девушкам и стал засыпать вопросами на импортном для Ани языке. Девушка только «лупала» глазами и пожимала плечами. Наконец, на помощь отважилась прийти её подруга:

      – Russo turisto obbligo morale!23 – выдала Вика совсем не на русском, да и не на местном.

      Но дяденька,

16

В переводе с немецкого – «оборотень».

17

В переводе с немецкого – «полнолуние».

18

В переводе с немецкого – «вампир».

19

В переводе с немецкого – «кровь».

20

В переводе с немецкого – «Приятно иметь дело с Вами! До встречи!»

21

В переводе с немецкого – «Снова появились ванхельсенгисты (Воины Ван Хельсинга)! – Гони отсюда! Эх, пропали мои девочки!»

22

В переводе с чешского – «Здравствуйте, девушки!»

23

В переводе с итальянского, что бы это ни значило, дословно – «Моральный долг русского туриста».