Умный убежит от той, с кем мудрый станет подкаблучником. Феликс Мухоморов

к кому?! С кем подписано Соглашение? У нас что, в Соглашении может быть не указан контрагент?!

      – Дело в том, Сэр…

      – Да что Вы там мямлите?!

      – Да, Сэр!

      – Что «да сэр»?!

      – Да, Сэр! Может быть!

      – Что «может быть»?!

      – Может быть не указан, Сэр!

      – Как не указан? Вот сейчас я не понял! Как такое может быть?!

      – Вам виднее, Сэр!

      – Мастерсон, да Вы пьяны!

      – Нет, Сэр!

      – Как нет, когда да?!

      – Нет и нет, Сэр!

      – Но Вы же городите очевидную чушь!

      – Простите, но снова нет, Сэр!

      – Так, с меня довольно! Идите и проспитесь! После поговорим… да, и попросите мисс Спайси зайти ко мне.

      – Да, Сэр, и… нет, Сэр…

      – Да Вы буйствовать вздумали, Мастерсон?! – изумлённо и даже как-то радостно приподнял брови властный обладатель и обитатель странной формы кабинета, явно не обойдённого щедро оплаченным вниманием команды безусловно талантливых дизайнеров.

      Один только стол сложной формы, виртуозно выполненный из древесины самой настоящей дикой сливы, был выше всяких похвал.

      Обладатель, ибо хозяином описываемый мной человек является и упомянутому шедевру интерьерного дизайна, и зданию, в котором оный находится, и тайной торговой империи, эксклюзивным ассортиментом которой могут воспользоваться только избранные из избранных, к тому же прошедшие тщательнейшее предварительное изучение.

      Разумеется, из числа вышеупомянутых отбираются не все, кто является в высочайшей степени платёжеспособными или влиятельными. Этого недостаточно. Отказы во включении в число клиентов получали, бывало, к своему безграничному удивлению и члены королевских семей, и обладатели топовых позиций в рейтингах всевозможных форбсов.

      А обитателем он назван, поскольку на протяжении последних пятидесяти лет начальственную осанку ему помогал поддерживать все вместе и каждый в отдельности микротоки между нервными окончаниями своего седока и квазимышечными волокнами безошибочно контролирующий биобот.

      Являясь рукотворным продолжением верхней половины доверенного ему в буквальном понимании этого слова человеческого тела, он исправно, молниеносно, и, что важно, безукоризненно реагировал на малейший каприз владельца, будь то мысленный посыл или неосознанный рефлекс.

      За прошедшие полвека не было ни единого сбоя.

      Было лишь одно «но»: работать этот продукт гениальной инженерной мысли своего ещё не родившегося в большинстве вероятностных проекций в описываемый миг создателя умел только в пределах этого помещения, радиус которого, отсчитываемый от центральной, пронизывающей все уровни здания колонны, не мог превышать четырёхкратное число Пи. Да что там работать, даже просто существовать, не рискуя распасться на фотоны и кварки всех имеющихся ароматов.

      И заказать, находясь под Куполом, более совершенную и мобильную модель биобота его владелец не мог по целому ряду вполне очевидных причин.

      Отсюда и с точностью