Мои предки крестьяне. Галина Галина Сафонова-Пирус

привезла, накрыла крышу, а в хате-то ни окон, ни дверей, ни пола… так, сруб один под крышей. Но и этому была рада, да и свекровь все меня просила: «Манечка, да забери ты меня скореича отселя в Карачев, хоть картошечки там наемси». А у меня как раз огород поспел, вот я и собралася переезжать, говорю Сеньке: попроси, мол, машину на работе, а он всё тянить да тянить. Ну, тогда пошла к его начальнику, тот и дал. Стали собираться. Грузилися, Семен ни слова не сказал… и всю дорогу молчал, и сгружал в Карачеве – тоже ни слова. Так, покидал всё с машины и уехал в Брянск. Вот и стала одна достраиваться. Достала досок, наняла плотников, сделали они мне пол, потолок, рамы. А к рамам-то петли нужны? И снова ходила цельную неделю, чтоб только их достать, но к зиме все ж управилася, в холода только перегородки делала… Ну а вскорости и Сеньку из Брянска отпустили, на работе ж здоровые нужны, а он совсем плох стал. Раньше-то если пойдёть куда, так все бягом, бягом, прямо не поспеешь за ним, а теперя еле-еле ташшытся, да и ложиться стал часто. Скажу так-то:

      – Ты ж не залеживайся! Не поддавайся болезни, можить, и расходишься.

      А он раз пошел куда-то, потом идёть назад и весь в слезах. Что такое? И оказалося, шел он, шел, да и завалился в канаву… и ни-икак из неё не вылезить! Хорошо, знакомый как раз проходил да узнал его: «Сень, да что с тобой?» И помог ему до хаты добраться. А врачи всё-ё не признають у него ничего, как пойдёть к какому, а тот: симулянт ты! Тогда пошла я к одной старой женщине-врачу и говорю:

      – Да какой же он симулянт! Он даже ложку в руке не держить как надо!

      Взялася она, обследовала его и сразу дала направление в Москву… как раз май месяц начинался, а я и говорю ему.

      – Не ездий, Сень, туда, – говорю, – ничем они тебе там не помогуть. Оставайся, будешь корову пасти, на горочке сидеть. Воздух чистый, молочко парное, можить, и поправишься.

      – Не-е, поеду. Москва все ж…

      Уж очень любил эту Москву!.. Ну, распрошшалися мы, по-ошел с Витькой на вокзал. Поглядела я вослед… а он ноги-то заволакиваить, заволакиваить, и сразу для себя определила: пошел в могилу своими ногами… больше никогда сюда не вернется… Ну, а в Москве Семену ещё хуже стало… Лето, томно, да и семьей азлучили, нервы его и совсем разошлися, а потом и ноги отнялися. Ползучая парализация… Ну а осенью управилася с огородом и поехала к нему товарняком, ведь тогда билеты туда только командировочным отпускали, а все остальные, кому что надо было достать… соли там или хлеба, всё по товарнякам моталися, как и Витька мой… Рассказывал, как раз оставалося до Карачева километров сорок, а всех и согнали с крыш. Что делать? Поезд то уже уходить! Вот он и прыг на буфера! Прицепился и поехал. Хорошо, что молодой был, сильный, так что не сорвался, а если б!.. Бывало, так-то поедить куда за хлебом, так и не дождешься! Ни то что дни, а минуты считаешь… Вот и я тогда прицепилася к товарняку и поехала в Москву. Приехала, а у Сеньки уже не только ноги, но и руки отнялися, видать, контузии аукнулися. Да и с речью