Выбор. Книга 3. Второй шанс. Татьяна Александровна Рубцова

брезентом мешки с цементом, привезенные сюда для строительных целей.

      Андрей подумал, что мешки сгладят сотрясение от взрыва и «Адам и Ева» останутся неподвижны.

      Он огляделся.

      Виктор поравнялся с ним.

      – Что?

      – Спрячься. Иди, говорю, или меня разорвет в клочья.

      Виктор шарахнулся от него и бросился к уступу.

      Андрей быстро подошел к брезенту, положил на мешки мину и, повернувшись, бросился бежать.

      Но не успел. Взрыв опередил его, взметнув в небо облако цемента и гари. Андрея подняло в воздух, перевернуло и швырнуло о землю. Виктор бросился к нему, закрыв собой от оседавшего черного облака. Тут же приподнявшись, он заглянул в неподвижное запрокинутое лицо с плотно сомкнутыми веками.

      – Цел? – торопясь, Виктор стал расстегивать на нем пиджак.

      Грудь и живот лежавшего были целые.

      – Андрей?

      И Виктор посмотрел на его ноги.

      Черные брюки ниже колена намокли от крови. Черная кровь начала просачиваться на землю.

      – Андрей…

      Виктор тронул его руку.

      Андрей застонал и приоткрыл глаза. Веки его враз стали тяжелыми.

      – Как это произошло? – за спиной Виктора стали собираться люди, подходили все новые. Кто-то кашлял. Кто-то смотрел и молчал. Виктор не оглядывался, не поднимал головы. – Сейчас прибудет врач. Он жив?

      Андрей добился своего. Он умирал. Но умирать было тяжело.

      Кто-то звал его, тормошил – и ему было все безразлично.

      – Не давайте ему отключаться. Из комы он может не выйти.

      – Андрей, – Виктор держал его руку и сжимал плечо. – Не уходи, слышишь. Не закрывай глаза. Только не закрывай глаза.

      – Зовите его, все время зовите.

      – Расступитесь, господа. Ему нужно больше воздуха.

      – Андрей, – Виктор тряс и тормошил плечо раненого. – Не отключайся, слышишь, пожалуйста, смотри на меня.

      – Дай спокойно умереть, – Андрей отвернул голову. Шок, притупивший чувства, начал проходить, и у него перехватило дух от дикой костной боли. – Ты… надоел… мне…

      Больше говорить он не мог, бессознательно и с силой вцепившись в кисть Виктора одной рукой, а второй скребя и царапая землю.

      Назарбаев сидел в своей машине и ждал, окруженный охраной. А Путин направился к толпе и никто, ни охрана, ни здравый смысл не могли его переубедить.

      – Пропустите, я врач.

      Бледный до синевы Андрей дышал тяжело. Его короткие волосы слиплись от пота. Пожилой человек в обычном костюме, но с чемоданчиком врача, присел над раненым, пощупал пульс и поднял крышку на чемоданчике.

      – У него раздроблены ноги.

      – Понял уже, – резко ответил врач и посмотрев на раненого, сказал совсем другим тоном: – Вы кричите, а то сорвете себе сердце, – и он принялся разбирать шприцы, ампулки, пузырьки.

      Андрей упрямо сцепил зубы и желваки на его скулах тряслись от напряжения, а лицо стало мокрым от пота.

      Виктор продолжал держать его руку, и пальцы Андрея крепко впились в его кисть.

      Тут, наконец-то подъехала машина «Скорой помощи»,