Любимая для демона. Стефания Лин

не знаю. Ничего не знаю. Арабат конкретно не сказал, что именно нас ждет. Война – возможно, боль – обязательно, смерти – тоже.

      – Это не единственное, что тебя волнует, ведь так? Леля забралась тебе в душу, как я и говорил? Похитила ее. И это приносит тебе боль.

      – Как тонко ты меня чувствуешь, Мельх, но да, ты прав. – Сажусь на кресло и беру в руки стакан с крепким вином, которое подает брат. Он тоже садится в кресло напротив, и некоторое время смотрит на камин, в котором сейчас не полыхает огонь.

      – Слышал о свадьбе? – Спрашивает.

      – Да. И о том, что пока Леля не будет пытаться сбежать. Поздравляю, брат.

      – У тебя есть хороший шанс получить прощение, если ты этого хочешь, Сээр. Подготовка будет не долгой в свете нынешних событий, но времени достаточно, чтобы попытаться все исправить. Защити ее. Сам же сказал, что за ней охотиться будут. А я попробую отправить лучших воинов-магов на разведку, вдруг найдут что-то о пророчестве, и о том, как Леля может его снять.

      – Попробую. Потому что эта фурия…она…не знаю, брат, стала частью меня не только в буквальном смысле… Впервые чувствую что-то подобное, и не знаю, как правильно реагировать. Почему у тебя с ее подругой все просто? – Самому становится смешно из-за того, что последние слова звучат так обиженно из уст демона и императора. Мельхом смеется.

      – Потому что наши жизни проще, Сээр. Только умоляю, не нужно добиваться Лилиану как в прошлый раз. Те попытки были ужасными. Вы оба стоите друг друга.

      – Ха-ха, как смешно.

      – Угу. Не поверишь, но да. Я еще детям вашим буду рассказывать, как их родители чуть не погубили все, в том числе самих себя.

      – Если они будут. Если жрецы к тому времени не сожрут всех нас.

      – Перестань быть таким пессимистом. Выпей. И иди обольщать Лилиану.

      В этот же вечер, словно вор, шагаю по коридорам своего дворца, пытаясь незаметно пробраться в покои Лилианы. А знаете, почему незаметно? Потому что перед этим решением, пойти к Лилиане, я увидел Дашку. Эта девушка буквально выпорола меня словами, что уверен, будь у нее в руках сковорода, я бы получил ею еще раньше, чем успел бы выдавить из себя хоть слово в ответ.

      В общем, мне запрещено подходить к Лилиане, разговаривать с ней, смотреть на нее и все в таком духе. И это в моем дворце, в моей империи. Мельхом все это время смеялся за спиной своей невесты, кивая в такт ее гневным речам, пока я мысленно возмущался наглости женщин. Надо же, запретить мне, императору, смотреть на кого-то.