Открывая душу. Евгения Савельева

вот шаг и меня не станет и я очень много уже никогда не почувствую, не узнаю и не сделаю.

      Но и стоять как столб в чистом поле – не вариант, жаль только мамка совсем без поддержки останется, Славка-то еще совсем мелкий…»

      Паренек слегка сдвинул вперед затекшую ногу, сердце бешенно стучало, отсчитывая последние мгновения его жизни, но …мина не сработала.

      Рядовой гвардии Кирилл Мерзликин вернулся домой в июне 1945 года, с седой прядью в темно русызх волосах.

      Он никогда не говорил «Успею», делая все здесь и сейчас, с поправкой только на время суток или погоду.

      Кирилл слишком хорошо знал, что «успею потом» может и не быть.

      22 июня 1941 года

      Ранним утром 22 июня девушка, в легком белом сарафанчике, стояла на пшеничном поле и улыбалась, подняв голову к солнцу, чувствуя, как оно ласкает ей кожу, а легкий ветерок перебирает ее волосы…

      …И не было в Мире человека счастливее, чем она!

      Ведь счастье – это то, что внутри человека, в его способности замечать даже крошечные положительные моменты жизни, в умении быть благодарным Миру за все, что он может дать, в том числе за возможность дышать и ходить по Земле, трудиться на благо любимой Родины…

      Впереди у девушки была долгая и счастливая жизнь, наполненная Светом и Счастьем.

      …Неожиданно в звонкой тишине утра раздалась резкая автоматная очередь, девушка рухнула на землю, а на ее груди расплывалось яркое, кровавое пятно…

      Так начиналась Великая Отечественная Война, которая продлится 1 418 страшных дней и ночей…

      Мы, живущие сейчас, никогда не должны забывать всех тех, кто мерз в окопах и горел в танках, кто погиб и пропал без вести на ее фронтах, кто был замучен в фашистских концлагерях, кто умер в блокадном Ленинграде или стоял дни и ночи у станков.

      Потому что они подарили нам самое главное и бесценное – Жизнь под мирным небом.

      Их было трое

      Майор Костров стоял на пригорке, смотрел на разбомблённые остатки командирского блиндажа и по его грязному, закопчённому лицу текли слезы, которые он даже не пытался сдерживать.

      Он снова остался один.

      А ведь всего несколько часов назад все было иначе.

      …На рассвете они с Таюшкой сидели, тесно прижавшись к друг другу, на берегу небольшого, заросшего камышами озера, держались за руки, смотрели на розоватое небо и мечтали о мирной жизни.

      – Все завтра же подам рапорт, что бы тебя отправили в тыл, в мою деревню, там хорошо, речка рядом, а какая там земляника, – говорил Костров, смотря девушке в глаза.

      Неожиданно утреннюю тишину разорвала арт подготовка, небо заволокло дымом.

      Он резко прижал к себе девушку, посмотрел в ее огромные темно – синие глаза.

      – Беги, в командирскую землянку, там безопасно. Да не лезь лишний раз под пули, береги себя!

      Таюшка, коротким поцелуем прижалась к его губам.

      – И ты себя береги, Коля!

      Майор