Ворон. Эдгар Аллан По

черный воздух, серебря свой путь,

      Серебряный рождая в смерти саван,

      Теперь же устелив дворец Небес.

      Верховный купол был на тех колоннах.

      На них он возвышался как венец,

      Алмаз округлый был окном блестящим,

      В пурпурный воздух этот круг глядел.

      Но взоры Серафима зрели дымность,

      Туманностью тот мир окутан был:

      Там был оттенок исседа-зеленый,

      Который для могилы Красоты

      Природа возлюбила, он таился

      Вкруг архитравов, одевал карниз,

      И каждый Херувим, что был изваян,

      Из мраморных своих глядя жилищ,

      Земным смотрел в тени глубокой ниши.

      В богатом этом мире – статуй ряд,

      Ахэйских, также фризы из Тадмора,

      Персеполиса, Бальбека, из бездн

      Гоморры обольстительной! О, волны

      Теперь над ней – так поздно! Не спасти!

* * *

      Лигейя! Лигейя!

       Красивый мой сон,

      Ты в мыслях, – и, млея,

       Рождается звон.

      Твоя ль это воля

       Быть в лепетах грез?

      Иль, новая доля,

      Как тот Альбатрос,

      Нависший на ночи

      (Как ты на ветрах),

      Следят твои очи

      За музыкой в снах?

      Лигейя! Куда бы

      Ни глянул твой лик,

      Все магии – слабы,

      Напев – твой двойник.

      И ты ослепила

      Столь многих во сне —

      Но новая сила

      Скользит по струне —

      Звук капель из тучи

      Цветок обольет,

      И пляшет певучий,

      И ливнем поет —

      И, лепет рождая,

      Взрастает трава,

      И музыка, тая, —

      Жизнь мира, – жива.

      Но дальше, вольнее,

      Туда, где ручей

      Под сеткой, Лигейя,

      Тех лунных лучей —

      К затону, где мленье,

      Там греза жива,

      И звезд отраженья

      На нем – острова —

      На бреге растенья

      Глядят в водоем,

      И девы-виденья

      Захвачены сном —

      Там дальше иные,

      Что спали с пчелой,

      В те сны луговые

      Войди к ним мечтой —

      Роса где повисла,

      Склонись к ним в тиши,

      Певучие числа

      В их сон надыши —

      И ангел вздохнет ли

      В дремоте ночной,

      И ангел уснет ли

      Под льдяной луной —

      В полях многосевных,

      Качая свирель,

      Ты чисел напевных

      Построй колыбель!

      1829–1845[2]

      «Я не скорблю, что мой земной удел…»

      Я не скорблю, что мой земной удел

      Земного мало знал самозабвенья,

      Что сон любви давнишней отлетел

      Перед враждой единого мгновенья.

      Скорблю я не о том, что в блеске дня

      Меня счастливей нищий и убогий,

      Но что жалеешь ты, мой друг, меня,

      Идущего пустынною дорогой.

      Фейная страна

      Долы дымные – потоки

      Теневые

2

Здесь и в комментариях указаны даты, маркирующие первое и последнее прижизненные издания, но не время написания. Так, поэма «Аль-Аарааф», как свидетельствует примечание выше, была создана ранее 1829 года. (Прим. составителя.)