Жани, mon amour. Анна Сергеевна Варенберг

нам ключи надо сдать вовремя, не хватало только, чтобы агентша ввалилась раньше, чем уйдут НТВ-шники!.. Тем более, понятно же, что из трех с лишним часов общения они выкроят буквально несколько слов, хорошо, если на пару минут. А еще – все сборы по новой, и ничего случайно не забыть, не оставить в спешке, потом уже не найдешь!..

      Но как же я восхищалась его способностью мгновенно переключаться из режима предельного напряжения – в состояние уверенности и полного спокойствия… Никому бы и в голову не пришло, что здесь что-то не так.

      Отсняли все, что собирались, и даже намного больше. Едва за съемочной группой закрылась дверь – понеслась бешеная гонка со сборами, агентша на подходе, денег продлить аренду нет, хорошо бы, на такси хватило, чтоб обратно доехать!..

      …Потом, когда репортаж вышел, Жани сказал мне: «Слушай, обидно, что можно было просто шесть париков в пакетике привезти, а не восемь чемоданов вещей…» Ну, кто ж знал? Бывает…

      Через двое суток – для меня день и ночь сливаются в одно, по ночам мы проговариваем и прорабатывам мельчайшие детали предстоящего действа, доделываем флаеры, пишем заготовки разнообразных интервью, я сплю на ходу в метро, стоя, как боевой конь – благо, на работу езжу в час пик, вагон набит битком, падать некуда – со всех сторон толпа сжимает тебя так плотно, что можно не беспокоиться о том, что не устоишь на ногах – в один и тот же день у нас выступление и – апогей супер-акции – прессуха с Каас.

      На «Зоосферу» снова тащим всё возможное и невозможное, правда, чуть меньше обычного: все-таки, только один образ, образ Патрисии, да диски с музыкой, под которую Жани будет петь. Он поет сам, с микрофоном в руке, переделанную песню Патрисии, с неподражаемым, чисто французским прононсом, умело грассируя: «Я посмотрела мир, видела много стран… И домом станет мне навеки – моя Москва!..»

      Правда, можно запросто поверить, что он знает французский, хотя мне уже отлично известно, что – ни слова.

      Забавный был момент. На той выставке Жани сопровождали две девушки из его фан-клуба – свита звезды. Они же были с нами и в гримерке. Обнаружилось, что нужно подшить деталь костюма, сущая мелочь, требовалась всего пара стежков. Дома мы как-то это пропустили. И второе – изображая Патрисию, Жани всегда прикуривал тонкую дамскую сигарету в мундштуке, а тут под рукой не оказалось зажигалки. Так вот, зажигалки мы немедленно, не сговариваясь, протянули ему со всех сторон, а вот иголки и ниток не оказалось ни у одной из нас. Благо, они, как раз, имелись у Жана. Он пристально оглядел нас и вздохнул: «Ну вот и кто тут, после этого, женщина?!»

      ***

      Каким блистательным был его выход!.. Его ли?.. Конечно, то был образ Патрисии Каас, но я видела не Жана в этом образе, а – Жанэ. Победная, надменная улыбка, походка истинной звезды, чуть прищуренный взгляд, исполненный невероятной не гордости даже, а гордыни. Зазвучала музыка – Жанэ начала петь, и головы всех, кто был на той выставке, мгновенно повернулись на ее голос.