В плену безмолвия. Наоми Александровна Рейн

Под горлом черный кожаный шнурок с подвеской в виде дельфина.

      Увидев меня, Гретхен замерла, уставившись на меня во все глаза. Затем вскочила и подбежала ко мне.

      – Давно хотела вас познакомить, – с ласковой улыбкой мурлыкнула Мария.

      – Я столько о тебе слышала! – воскликнула Гретхен, не в силах сдержать эмоций. – Прямо не верится, что ты – настоящая!

      – Можешь потрогать, – улыбнулась я, так мило и наивно это прозвучало.

      Она подошла и с серьезным видом потыкала мое плечо пальчиком.

      – Какое мягкое платье!

      – Это кашемир.

      Она заглянула в мои глаза и обошла меня по кругу.

      – Ты такая красивая!

      – Спасибо большое, ты тоже.

      – Садитесь пить чай, пирог уже готов, – рассмеялась Мария, открывая духовку.

      Гретхен забрала у меня фрукты и бросилась их мыть и чистить. Болтала, рассказывала про учебу, смешно пародировала учителей. Вскакивала, носилась по кухне, кружилась, жестикулировала. Жизнь в ней била ключом.

      Я не могла оторвать от нее глаз, меня словно околдовали. Ей двадцать два, мне – почти тридцать. Как же она похожа на меня до трагедии. Я словно смотрела на себя в юности.

      Юная, красивая, невинная, бесконечно трогательная. Такая милая. И тем милее, что она вообще этого не осознавала.

      Страстная и порывистая. То восклицает и хохочет, то прикусит губку, а на глазах выступают слезы. Прыгает на одной ножке. Иногда заплетает волосы в два хвостика или две косички. Поет и танцует, ведет себя как ребёнок. Впечатлительная, умная и глубокая. Живая.

      Я полюбила ее с первого взгляда. Она пронзила мое сердце и осталась в нем навсегда. Мне хотелось обнимать ее, гладить по голове, качать на руках. Такая родная.

      И бесконечно далекая.

      Потому что в ней было все то, что я так старательно в себе убивала. Все, что я считала опасным, что почти довело меня до суицида. Наивность, страстность, доверчивость. Привязчивость, ранимость.

      Нет, нет. Она манила меня и одновременно до ужаса пугала. Когда-то я была такой, как она, и к чему это привело? Я похоронила себя заживо. Поставила крест на будущем: семье, муже, детях – всем, о чем когда-то мечтала. Отказалась от любви и близости, сосредоточившись на работе и учебе. Жгучая ненависть к себе и желание себя уничтожить. Или хотя бы максимально испортить жизнь. Я люто себя наказывала.

      Мне хотелось обнять ее и сберечь от всех бед мира. Мне хотелось ее убить.

      Гретхен. Тетка Луиза

      "Дом захлопал ставенками

      На зажатые стоны в руке.

      И остались яблоньки

      На колючей проволоке…"

      (с) Веня Д'ркин

      Я – сирота. У меня нет ни мамы, ни папы. Вернее, должны быть где-то, ведь я появилась на свет. Но им нет до меня никакого дела, иначе разве они бросили бы меня одну? Я живу у своих дальних родственников – у тетки Агнес и дяди Арнольда. Они взяли меня из чувства долга и часто этим попрекают. Я мечтаю о том