Мост через реку Урсул. Сергей Афанасьев

тем, отогревшись, брат с сестрой отошли от костра, и они остались втроем.

      Кирилл задумался, глядя на Синильгу, и она снова вежливо улыбнулась ему. А он к ужасу своему вдруг понял, что сказать-то больше и нечего, а просто так тупо пялиться на нее – совершенно неприлично, и Кирилл снова повернулся к дочке Синильги. Заметил, что веточки в ее руке уже подходят к концу и быстренько наломал и подал ей новую партию – побоялся, что девочка уйдет от костра, а вместе с ней – и ее мама.

      – Согреваешься? – спросил он.

      Девочка кивнула, с серьезным видом принимая новую партию веточек.

      – Тебе сколько лет? Если это не секрет, – снова спросил Кирилл и постарался не смотреть в сторону Синильги, и даже не скосить глаз.

      Девочка аккуратно зажала веточки подмышкой, подумала, шевеля губами, потом протянула к нему правую руку, показывая три пальца.

      – Три годика? – уточнил Кирилл.

      Девочка снова кивнула, берясь за веточки. А Кирилл снова подчеркнуто не посмотрел в сторону ее мамы, подумав про себя – Сейчас я спрошу ее, умеет ли она плавать, и нравится ли ей здесь купаться, потом спрошу, чем она любит заниматься…

      – Совсем уже большая, – тут же принялся он реализовывать свою тактику.

      И он все подавал и подавал девочке веточку за веточкой, боясь, что ей станет скучно и она уйдет от костра, а тогда уйдет и ее мама. А так – ребенок все-таки постоянно занят. И он все спрашивал и спрашивал, разговаривая с этой маленькой щупленькой девочкой, и у него были такие ощущения, что с каждым произнесенным им словом он касается горячего тела ее мамы.

      – Смелая у вас дочка, – произнес Кирилл, наконец набравшись храбрости и полуобернувшись к Синильге.

      Девушка в зеленом купальнике медленно перевела взгляд на Кирилла, мягко улыбнулась. И от этой улыбки у Кирилла бешено заколотилось сердце.

      – На самом деле она очень стеснительная, – произнесла Синильга грудным бархатным голосом, от которого у Кирилла сладко сжалось в глубине души. – Просто я ей сказала, что можно, вот она и подошла.

      Глава 4.

      А Кирилл вдруг невольно покосился на ее руку – есть ли у нее обручальное кольцо? В душе, правда, считая, что раз есть ребенок, то значит есть и муж – что же тут думать еще? Но почему-то сильно хотелось убедиться – мало ли что?!

      Кольца у нее не оказалось.

      – Вы здесь живете, на Алтае? – спросил Кирилл, почему-то сильно заволновавшись. Наверное, от того, что теперь он обратился именно к ней самой.

      – Отчего вы так решили? – вежливо улыбнулась Синильга, глядя куда-то в сторону

      – Внешность у вас руско-алтайская, – честно признался он.

      Девушка снова равнодушно улыбнулась, посмотрев на него, отчего Кирилл заволновался еще больше.

      – Мама – алтайка, а отец – русский, – небрежно пояснила она, отведя свой взгляд. – У меня родня в Ташанте. А живу я в Новосибирске. Туда и возвращаюсь из гостей.

      И у Кирилла при слове "Новосибирск" радостно кольнуло под сердцем.

      – Мы тоже из Новосибирска, – зачем-то