Слава России. Елена Владимировна Семёнова

поверить Самодержец и еретичеству матери своего возлюбленного внука и наследника. Но была иная причина царской медлительности в вопросе о жидовствующих, о которой догадывался Волоколамский игумен.

      Государь стремился подчинить все своей самодержавной власти, стремился взять под руку свою как можно больше земель, закрепляя тем господство московских князей. Не составляли исключения и земли церковные. Царь опасался, что Церковь, сделавшаяся крупным землевладельцем, может при случае выйти из воли Государевой, взять сторону еще не смирившихся со сломом удельной вольницы князей. Если и не вся Церковь, то отдельные ее иерархи. Посему строя и украшая храмы, Иван Васильевич не стремился к укреплению могущества Церкви. Он слишком долго отстаивал свою власть, чтобы допустить даже мысль о каком-либо разделении ее, даже с Церковью. Потому поборники церковного могущества не встречали его поддержки. Куда как приятнее были Государю, к примеру, нестяжатели, полагавшие, что Церкви не должно владеть землями и прочим имуществом, что малые братства из нескольких иноков много полезнее для спасения души, нежели крупные монастыри, в которых, как казалось им, заботы хозяйственные, мирские, вытесняют молитву.

      Игумен Иосиф считал иначе. И не от того, что сам питал слабость к земным благам. В двадцать лет покинул он родительский дом, чтобы служить Богу, и следующее двадцатилетие подвизался в неусыпных трудах под руководством игумена Пафнутия Боровского, работая в поварне, пекарне, больнице… Много позже, сделавшись игуменом собственными руками заложенного и созидаемого в родном Волоке Ламском монастыря, Иосиф с тем же смирением нес самые тяжелые послушания. Отличаясь большой физической силой, он самолично валили лес, таскал бревна и камни, возводил стены новой обители, а также молол зерно для своей братии. Проповедуя во всем воздержание и умеренность, игумен носил простое холодное рубище и лапти из древесных лык. Прежде всех являлся он в церковь, читал и пел на клиросе наряду с другими, говорил поучения и последним уходил. Ночами же предавался молитвам.

      Не неги для иноков искал игумен, но славы Божией. А славу эту должны были умножить богатые обители, несущие народу просвещение истинное, а в голодный год открывающий тому же народу свои амбары. Перепись книг и хранение их, составление летописей, житий и сводов, развитие искусств, помощь страждущим – всем этим кому же, как не Церкви заниматься? Спасаться в пещерах хорошо, но должно же порадеть и народу Божьему, о его спасении и просвещении печься. После столетий ига, когда столь многое сделалось расхищено и утрачено, народу, как никогда, нужны пастыри, которые наставляли бы его и защищали от волков!

      Свою обитель во имя Успения Пресвятой Богородицы Иосиф устраивал, видя пред собою эту цель. Более ста иноков подвизалось с ним в трудах, и созидание монастыря шло быстро. Игумену удалось собрать в ней огромное количество богослужебных и святоотеческих книг, перепиской которых неустанно занимались насельники,