Работа над ошибками. Мария Лисицына

или отправиться в обещанное родителями кафе. Вдалеке стояла мама, такая молодая, красивая, добрая и родная. Поймав Дашин взгляд, она помахала рукой и улыбнулась.

      Даша вдыхала запах сырой осенней листвы, цветов, слушала напутственную речь директора, и в ней пробуждалось щемящее чувство тоски об утраченном со сладким привкусом реальности момента.

      Языком она нащупала дырку между зубов, где, судя по всему, совсем недавно был ещё один. Ей нестерпимо захотелось посмотреть на себя в зеркало, пока всё не рассеялось, как сон, поэтому она незаметно протиснулась в последний ряд, выскользнула из стройной колонны первоклашек и побежала в направлении школы. Её догнала Оксана Ивановна, первая учительница: «Ты куда? Даша, ты же Даша Леонова, да?».

      – Я в туалет, – пискнула Даша и удивилась своему голосу.

      – Ты знаешь, где он? – ласково спросила учительница.

      – Да, мне мама показала.

      – Я её провожу, – раздался голос сзади, и они обе обернулись.

      Голос принадлежал старику в костюме и шляпе.

      – Вы её дедушка?

      – Да, это мой дедушка, – снова пискнула Даша и взяла книготорговца за руку.

      – Хорошо, только не задерживайтесь, в конце линейки будет перекличка и памятные подарки.

      Какое-то время они шли молча. Даша осматривала стены родной школы, украдкой заглядывала в классы. Всё было на своих местах, таких же цветов, размеров и форм, но в то же время не покидало ощущение, что она попала в кукольный домик.

      В фойе второго этажа стояло трюмо с зеркалом. Впервые Даше в голову пришла мысль, что ему здесь совсем не место: такая мебель должна стоять в чьей-то спальне. Трюмо стояло в фойе долгие годы, но странным это Даше показалось только теперь. Наверное, его принёс кто-то из учителей, годами создававших уют в маленькой школе своими силами. Девушка взглянула в зеркало – оттуда смотрела девочка с детских фотографий: с бантами и без переднего зуба.

      – Неужели всё по-настоящему?

      – Да, – коротко ответил старик и развел руками, мол, как видишь.

      Даша не просто чувствовала себя ребёнком, она была им: видела отражение в зеркале, слышала тонкий голосок, а окружающие считали её первоклашкой. И самое странное, что это не казалось чем-то неестественным. Непривычным – да, удивительным – да. Неестественным – нет. Как те взрослые или старики, которые удивленно восклицают: «Как? Уже тридцать? Пятьдесят? Семьдесят? Я совсем не чувствую себя на этот возраст!» Потому что ты – это всегда ты, непрерывно существующий, настоящий, в отличие от эфемерного времени.

      – Ну что же, пожалуй, нам пора, – старик потянулся к часам.

      – Уже? – растерянно спросила девочка.

      – Если захочешь, ты сможешь сюда вернуться, а мне пора.

      После этого он переставил дату на часах, нажал маленькую кнопку сбоку от циферблата – Дашу качнуло, словно в автобусе, наехавшем на кочку, а когда она снова поймала равновесие, то уже стояла у книжного развала с пакетами, набитыми продуктами.

      Пока Даша растерянно