Дорога к дому. Сандра Браун

посту. Медсестра кивком указала на Берри. Повернувшись, Скай уперся глазами в неподвижный взгляд девушки. Рассеянно поблагодарив медсестру, он направился к Берри.

      Всякий раз, когда этот человек разглядывал ее, Берри чувствовала себя абсолютно беззащитной. И в то же время понимала, что она под подозрением. Чего хотят от нее эти серые глаза, взгляд которых режет, словно бритва? Берри решилась начать разговор первой.

      Когда Скай подошел достаточно близко, чтобы слышать ее, девушка спросила:

      – Какие-нибудь новости?

      – О чем же, например? – переспросил Скай.

      – Орена обнаружили?

      – Нет, мэм. По крайней мере, мне не докладывали.

      От Берри не укрылся его более чем сдержанный тон. Все это начинало ее раздражать.

      – Почему вы это делаете? – спросила она.

      – Что именно?

      – Унижаете меня.

      Скай не стал отрицать очевидного. Он открыл было рот, чтобы ответить, но в последнюю секунду передумал и кивнул вместо этого на закрытую дверь больничной палаты.

      – Я велел им дать мне знать, как только Лофланда переведут из реанимации в обычную палату.

      – Его только что перевезли. – Берри обратила внимание Ская на пустую табличку на двери. – У них даже еще не было времени вставить сюда карточку с именем Бена.

      – Вы уже говорили с ним? – поинтересовался помощник шерифа.

      – Пока что нет. Там медсестра – помогает ему устроиться.

      – А его жена?

      – Ее зовут Аманда. Она тоже там.

      – Давайте поговорим.

      Это было не приглашение к беседе, не предложение – это был приказ. Но Берри решила никак не реагировать на неподобающий тон Ская Найланда.

      Скай увлек ее за собой в небольшую комнату для посетителей в конце коридора. Оказавшись там, Берри отметила, что помощник шерифа отлично знает расположение комнат в этой больнице.

      – Здесь пару недель лежала моя мать, – пояснил Скай. – Когда она умирала, я провел ночь здесь, в этой комнате, пытаясь заснуть.

      Резко остановившись, Берри повернулась к нему.

      – Мне очень жаль, – она сказала это вполне искренне.

      – Благодарю вас.

      Берри рассматривала его лицо, ожидая увидеть на нем следы притворства. Но ее ожидания не оправдались. Скай пригласил ее присесть на диванчик, который ожиданий не обманул: оказался таким же жестким и неудобным, каким выглядел. Но это был самый крупный предмет мебели в комнате, и Берри мысленно посочувствовала Скаю, который пытался спать на нем.

      От Ская не укрылся ее задумчивый, оценивающий взгляд.

      – В чем дело?

      – Ни в чем.

      – Вы хотели что-то сказать?

      – Только что… сочувствую вам.

      – Сочувствуете?

      – Я вот не могу представить свою жизнь без мамы. Вы были близки?

      – Да. Она была потрясающей женщиной. Но она очень страдала. – Скай вдруг закашлялся и поднес руку ко рту, явно скрывая смущение. На секунду из глаз его исчезло металлическое выражение, и Берри вдруг подумала о том, что, возможно, за ехидным