Сердца войны. Анна Цой

то, что ты переезжаешь ко мне, – улыбнулся довольный жизнью Князь.

      Я закашлялась. Чего?

      «У-у-у» – прогудела подселенка, – «когда ты успела так лохануться?».

      В том то и дело, что не успела!

      – А я переезжаю? – шокировано посмотрела на мужчину я.

      Он важно кивнул и ответил, напоминая мне кота, нажравшегося сливок и не получившего за это:

      – Ты обещала мне желание.

      Я выдохнула.

      Почему я об этом не подумала? Где был мой голос разума в тот момент?

      «Спал» – подсказали мне.

      – Твои вещи перевозить я не стал. Проще было купить новые.

      Я кивнула. Да, проигрывать я не любила, но если уж это случилось, на попятную идти мне казалось низким.

      – Это наказание за то, что я попросила тебя оставить меня одну? – спросила я, смотря как его черные глаза светятся удовлетворением.

      – В какой-то мере да. Однако я не назвал бы это наказанием, скорее твоей частью сделки.

      Крыть мне было нечем. Алесса тоже молчала, а ощущать ее присутствие или отсутствие я пока не научилась.

      Зато голову посетили другие мысли, которые определенно стоило обсудить с Филом.

      – Три первых знакомства! – строго произнесла я, разглядывая его обескураженное лицо, – ты стирал мне память!

      Он нахмурил брови, внимательно оглядел меня и спросил:

      – Ты научилась контролировать перемещения?

      Отходим от темы, значит.

      – Фил, – я села на кровати, придвинувшись к нему ближе, – все могло быть проще еще с первого раза!

      «Это вряд ли» – хихикнула Алесса.

      – Ладно, со второго! – согласилась я, – но зачем было стирать из моей памяти настолько… хорошие моменты?!

      Очевидно, на ворчания Лорды, как и на крик, не реагировали, потому Вольтер отвернулся к окну. Меня это возмутило в пять раз сильнее, из-за чего я уместила ладони на его щеках и развернула мужчину к себе лицом. Глаза его тут же сверкнули, а в моей голове вспыхнули похожие воспоминания, где я его немного убила.

      – Тогда я по-другому держала, – решила оправдаться я.

      Но руки не отпустила, надеясь, что убирать их он не станет. А само действие придавало мне уверенности в том, что я имею хоть какое-то влияние на него. Самообман, конечно, но осознаваемый, а значит не критичный.

      – Это… все меняет, – холодно произнес Фил.

      Я попыталась улыбнуться и подползла к нему на коленках, выправила вмиг запутавшуюся длинную рубашку, затем села, прижавшись к теплой груди боком и щекой.

      – Они были неправильными, – уже теплее добавил он и усмехнулся.

      Мне же хотелось добавить, что правильной была лишь та, где фигурировали вы с Алессой. Я же была третьей лишней.

      «Прекращай ныть» – резко сказала Алесса, – «никто, кроме тебя, на твоего Вольтера не претендует».

      На лице расцвела улыбка, а в мозгу непонимание. Да, она не похожа на четырехлетнюю девочку. Да, порой странно на что-то реагирует. Но это? Даже я ощущаю что-то связанное с привязкой, пускай меня и можно назвать «посредником» между