Обреченные на любовь. Виктор Коона

зачем ты так, сынок? – в ее прекрасных голубых глазах сверкнули слезы. – Ты же знаешь, что я не это хотела сказать, – ее голос дрогнул.

      – А что же?

      – Только то, что все находится в руках божьих, и смерть твоего папы была предрешена… и мы ничего не могли изменить. Ни ты, ни я, ни кто-либо еще.

      – Кем это она была решена?

      – Богом, сынок, богом. Только он один ведает нашими судьбами и решает, кому и сколько нужно прожить на нашей грешной земле. Все наши жизни в его руках.

      – А почему он все решает за нас? Почему он решает, кому сколько жить? Почему он убивает людей? – Борис чуть не сорвался на крик.

      – Ну что ты, Борис, бог никого не убивает, он только отмеряет, кому и сколько предстоит прожить на этой земле. Кому-то суждено прожить сто лет, кому-то пять лет, а кому-то сорок пять лет. В нашей жизни он посылает людям испытания, которые необходимо пройти достойно и мужественно. И тот, кто сможет это сделать, обязательно попадет в рай и будет там наслаждаться вечной жизнью и вечным покоем. Поверь, господь любит нас и желает нам только добра.

      – Добра?! – тут Борис не выдержал и сел, отбросив книгу на самодельный столик. – Кому он желает добра? Мне? Или тебе? А может, папе, который умер? Это так он нас любит? Нет никакого бога, папа был прав! Это все поповское вранье! – от избытка чувств Борис едва сдерживал накатившие слезы.

      – Не говори так, сынок! – Валентина Сергеевна попыталась обнять его и прижать к себе. Однако Борис уклонился от маминых рук и отодвинулся назад, очутившись на подушке, на которой недавно покоилась его голова.

      – Нет никакого бога! – голос мальчика дрожал. – Если бы он был, и если бы он любил нас, он не допустил бы его смерти! Не говори мне про него больше никогда! Слышишь, никогда!!!

      – Сынок, если ты успокоишься, я тебе все объясню. Мальчик мой, дай я тебя обниму, – женщина протянула к нему руки.

      – Нет! – Борис демонстративно скрестил руки на груди и отвернулся к стене. Из глаз его текли слезы.

      Видя, что ее попытка ни к чему хорошему не привела, Валентина Сергеевна вздохнула и тяжело поднялась.

      – Ладно, сынок, успокойся, я не хотела тебя расстраивать. Я хотела как лучше, ведь я люблю тебя, – ее голос звучал нежно и участливо.

      Борис молчал и плакал. Женщина развернулась и со слезами на глазах вышла из комнаты.

      Прошло несколько дней. Настроение Бориса ничуть не улучшилось. Бедная женщина не находила себе места и не знала, как ей быть. Но тут само провидение пришло на помощь Валентине Сергеевне.

      В дверь постучали. Борис никого не хотел видеть и решил не отвечать. Стук повторился.

      – Борис, это я – раздался ласковый голос мамы.

      – Заходи, открыто, – ответил мальчик.

      Дверь отворилась и вошла Валентина Сергеевна.

      – А я не одна, – женщина ласково улыбнулась. – Смотри, кто к нам пришел.

      Следом, немного смущаясь, вошел Колька. Это был тот самый Колька, с которым Борис ездил на бахчи и зарабатывал деньги на покупку