Игрожур. Великий русский роман про игры. Андрей Подшибякин

шарикоподшипникового завода. Первые несколько раз он для убедительности рисовал на конверте робота, космический корабль и гипербластер, но потом бросил: ещё, чего доброго, божественная Анна примет его за ребёнка!

      Анной звали девушку, отвечавшую в «Мании страны навигаторов» за переписку с читателями. Вживую Гной её не видел – раздел «Почта» был украшен её карандашными рисунками. Огромные голубые глаза, волнистые светлые волосы, идеальные шары чуть прикрытых маечкой грудей, нескончаемые ноги с тонкими лодыжками… При мысли, что реальный прототип берёт тонкими пальчиками его письмо, Гноя прошибал ледяной пот. Ответа он, правда, пока ни разу не дождался, но попыток не оставлял.

      С мыслями об Анне Юрик перевернул страницу и вздрогнул, как собака от близкого взрыва петарды. Глаза отказывались передавать в мозг сигналы об увиденном.

      В журнале было опубликовано его письмо.

      Если ты не голубой, нарисуй вагон другой

      …Ну, письмо не письмо, а постскриптум – ещё два тетрадных разворота конструктивной критики пали жертвой безжалостной редактуры. Осознание этого пришло к Юрику сильно позже; сейчас он гипнотизировал очередной портрет Анны (туго натянутый на груди короткий жёлтый топик, приоткрытые пухлые губы и явно на что-то намекающие огромные синие глаза) и снова и снова бегал увлажнившимися глазами по знакомым строчкам: «ЗЫ… Мне не нравиться раздел хумор потому что Вы не рисуете смайлеки где надо смеяться… А без них многие Ваши читатели не понимают Вашего юмора… ИМХО ессно… Вообщем ЛОЛ!!!;))))))))» Письмо венчала гордая подпись: «Юрий Черепанов aka Dark Skull aka Череп, Западносибирск, Галактика Млечный путь» – к великому Юриковому сожалению, закорючку с глазами журнал воспроизвести поленился.

      Далее следовал… Нет, этого просто не могло быть. У Гноя закружилась от счастья голова – если бы он не сидел, то непременно бы рухнул на вытертый палас (так почему-то в их семье принято было называть ковёр). Ему отвечала сама божественная Анна: «Дорогой Dark Skull! Конструктивно критиковать – проще простого, а ты попробуй сам написать что-нибудь! А мы посмеёмся! Чмоки!» Чуть ниже было изображено розовое сердечко, при виде которого Юрик начал проваливаться уже в натуральный обморок. Спасло его только то, что такие значки были пририсованы ко всем письмам, на которые отвечала богиня, – лёгкий укол ревности удержал Гноя в себе.

      Остаток вечера прошёл в горячем тумане. В девять заскрежетал замок – пришла мама, полная белёсая женщина с высокой причёской и с брошью на бесформенной груди. Юрик дождался, пока она пойдёт на кухню греть ужин, и небрежным движением метнул «Манию страны навигаторов» на стол.

      – Что это? – равнодушно спросила мать. Черепанов была фамилия уехавшего на Северный полюс папы; мама оставила за собой девичью – Неловко. Юрик не уставал благодарить судьбу за такой её поворот: до конца своих дней быть Юрием Неловко – это как-то уже слишком.

      – Я в журнале!

      Юрик думал, что мать разрыдается