Я выложу душу. Михаил Чикин

как ребята,

      Ждавши встречи с грибниками.

      Вся зардев стыдливой краской,

      Придорожная рябина

      Шаловливо строит глазки,

      Ожидая стать любимой…

      Разбросала краски осень,

      Листья золотом раскрасив,

      Чтоб потом их тихо сбросить,

      Краску белую заквасив.

      Рябина

      Раскудрявая рябина

      Рядом с ивою обвислой,

      Словно ягода малина

      Рядом с клюквой горько-кислой.

      Вся в оранжевых серёжках,

      Вьются кудри золотые,

      В очень модные сапожки

      Ножки спрятаны крутые.

      Озорным окинув взглядом

      Клёна стройную фигуру,

      Для сравненья с собой рядом

      Показала иву-дуру.

      Чтоб в сравнении с этой ивой

      Клён все прелести рябины

      Оценил бы и красивой

      Той рябине стал любимым.

      Так старалась показаться

      Модной, умной и красивой,

      Что всё больше обнажаться

      Стал рябины вид спесивый.

      И, не вняв, что по морозу

      Краше выглядит рябина,

      Полюбил тот клён берёзу —

      Взгляд рябина лишь рябила.

      «У дороги старая сука…»

      У дороги старая сука

      С перебитым хребтом лежит,

      С морды капают слёзы скупо,

      Подвывает и вся дрожит.

      Онемели старые ноги:

      Торопилась щенков кормить,

      Сбил промчавшийся по дороге

      Ночью тёмною грузовик.

      За рулём, разминая спину,

      Протирая рукой глаза,

      Шапку низко на лоб надвинув,

      Ас-водитель жал по газам.

      Он домой спешил, к своим детям,

      Счастлив был от свершённых дел,

      Ослеплённый вмиг встречным светом,

      Ту собаку не разглядел.

      Он спешил. Вёз домой, усталый,

      По машинке своим сынкам,

      Не увидел собаки старой —

      И сиротами быть щенкам.

      Быть голодным щенкам-сестрёнкам,

      И никто их не будет греть,

      У дороги лежит в сторонке

      Сука старая, рядом смерть.

      «Говоришь, что ты его обожаешь…»

      Говоришь, что ты его обожаешь,

      Нет любви к нему, но ты уважаешь,

      А не любишь. Что ж, теперь не беда,

      Обожаешь ты его – это да.

      Обожаешь, говоришь, обожаешь,

      Даже если ты ему изменяешь.

      Что не любишь ты его – не беда,

      Обожаешь ты его – это да.

      Обожаешь, говоришь, обожаешь,

      Даже если от него уезжаешь.

      Что любовь? Любовь – она ерунда.

      Обожаешь ты его – это да.

      Обожаешь, говоришь, обожаешь,

      Когда вновь опять к нему приезжаешь.

      Уходила, говоришь, – не беда,

      Обожаешь ты его – это да.

      Обожаешь, говоришь, обожаешь,

      Даже если ты его убиваешь.

      Эта вовсе ведь беда – не беда.

      Обожаешь ты его, как всегда.

      Обожаешь, говоришь, обожаешь.

      А