Эхо между нами. Кэти Макгэрри

их как что-то хорошее.

      «Пока ты был в летнем лагере, я случайно забыла покормить твоего хомячка, но разве ты не хотел черепаху?»

      «Я уронила остатки спагетти на твой выпускной костюм, который ты положил возле стола, но не лучше ли тебе пропустить церемонию и провести вечер со мной?»

      «У Люси желудочный грипп, а у меня важная встреча с клиентами, и, если ты останешься с ней дома, тебе не придется сдавать этот тест на чтение».

      Я медленно отхожу от грузовика и еще медленнее иду по высокой траве переднего двора, чтобы присоединиться к маме на осыпающейся дорожке перед домом.

      – Знаешь, большинство людей считают за честь жить на Сидар-авеню, – говорит мама. – В этих домах жили люди на протяжении многих поколений. Разве они не великолепны?

      Я оглядываюсь по сторонам, не совсем понимая смысл розыгрыша. Это же просто дом. Не водопад.

      Другие высокие дома на этой улице имеют ухоженные газоны, которые наводят на мысль о лазерной точности садовника. Но этот дом зарос кустами и дикими розами, которые выглядят так, будто не видели острой пары ножниц долгие годы.

      Мама выросла в этом маленьком городке, а я до одиннадцати лет жил в Луисвилле. Поначалу было странно быть чужаком, но я научился приспосабливаться.

      Сняв резинку с запястья, мама стягивает свои окрашенные стилистом светлые волосы в пучок на макушке. То, чем она зарабатывает на жизнь, в значительной степени зависит от внешнего вида. Ее акриловые ногти всегда безупречны, макияж точен, и ее тело – результат ежедневного сорокапятиминутного марафона на беговой дорожке, а затем еще тридцати минут интенсивных тренировок по специальной программе.

      Ее черные штаны для йоги и теннисные туфли – свидетельство того, что она имела в виду то, что сказала, и собирается взяться за дело. Капельки пота выступают у нее на лбу, и она смахивает их тыльной стороной ладони, глядя на чудовищный дом перед нами.

      В типичной маминой манере, чтобы сэкономить время, она подписала договор аренды без предварительного просмотра.

      – На фотографиях дом казался веселее.

      – Как и психопаты.

      Желтый дом в три этажа, вероятно, был построен в восемнадцатом веке, и у него даже была башенка. Один только цвет должен привлекать внимание, но в доме есть что-то темное. Как будто оконное стекло слишком толстое, а воздух вокруг нас слишком тяжелый, и мы уже не рады этому дому.

      Не помогает и то, что он стоит у подножия крутого холма, на вершине которого располагается старая заброшенная туберкулезная больница, полная, как известно всем в городе, призраков и демонов, и именно там поклонники дьявола совершают свои обряды.

      – Постарайся быть позитивным. – Мама толкает меня в плечо, но я не двигаюсь с места.

      – Я уверен, что психопаты на фотографиях выглядят веселее, чем в реальной жизни. – Косой взгляд от мамы, и боль на ее лице вызывают щемящее чувство вины. Вспоминаю, что мое дело – поддерживать ее, когда дела идут плохо.

      Поэтому я