Железный цветок. Лори Форест

линии силы просыпаются, Эллорен. Что ты чувствуешь?

      Сглотнув ком в горле, я крепче сжимаю в руке резное деревце и сосредоточенно прислушиваюсь к себе.

      – Линии земли… они, будто веточки дерева, прорастают внутри меня. Повсюду. Я чувствую их уже несколько дней. А сегодня… только что… появился огонь.

      Лукас нежно берёт меня за ту руку, какой маги держат волшебные палочки, и прикладывает свою ладонь к моей. Невидимые линии-веточки вдруг загораются пламенем, как будто подожжённые факелом.

      – А сейчас? – спрашивает Лукас.

      – Горят сильнее, – восхищённо выдыхаю я. – Всё больше огня!

      – И тебе нравится? – с улыбкой уточняет Лукас.

      Я против воли киваю, наслаждаясь теплом разгорающихся линий силы.

      – Ты сам как мой волшебный кулон!

      – Ну да, – буравит он меня тёмным взглядом. – Мы друг для друга как искра.

      Моё сердце готово выпрыгнуть из груди. Я отнимаю ладонь от руки Лукаса и выпускаю деревянный кулон. Быть может, так мне удастся прийти в себя.

      – Значит, у меня сильные земные и огненные линии.

      – Да, никаких сомнений. Со временем, возможно, проснутся и другие линии силы.

      – А какие магические линии у тебя? – любопытствую я.

      Уголки его губ приподнимаются в лукавой улыбке.

      – Почему-то мне кажется, ты знаешь ответ.

      Мои щёки тут же вспыхивают от смущения. Конечно знаю. Как же забыть тот поцелуй?!

      – Земля и огонь?

      Лукас кивает.

      – Как у меня.

      – Да, точь-в-точь.

      В вихре мыслей ясно выделяется одна: мы идеально подходим друг другу, как кусочки мозаики. Теперь понятно, почему Лукас для меня одновременно и загадка, и открытая книга.

      Так на чьей же он стороне? За Фогеля или против? Теперь я не знаю, что лучше.

      Громкие голоса на улице снова врываются в мои мысли. Фургон гарднерийских солдат отъезжает, открывая стену между двумя магазинчиками. При виде слов, намалёванных там чёрной краской, хочется отступить подальше, но от страшной реальности не убежать. На стене написано:

      Это слова из нашей священной книги, но видеть, как пачкают стены зданий – а в последнее время это происходит гораздо чаще, чем прежде, – невыносимо.

      – Неужели тебя это ничуть не беспокоит? – встревоженно показываю я на страшные слова.

      Лукас искоса бросает взгляд на стену и снова поворачивается ко мне.

      – Да, беспокоит, – отвечает он, заранее отметая возможные обвинения. – Всё больше гарднерийцев впадает в мракобесие, и меня воротит от этого безумия. Такого ответа ты ждала?

      – Спасибо, Лукас, – открыто встречаю я его взгляд. – Других слов я бы просто не вынесла.

      Секундочку… Если мы не можем лгать друг другу, значит, Лукас не соврёт, если я задам ему прямой вопрос. И всё выяснится раз и навсегда!

      – Лукас, что ты думаешь о Фогеле? – с вызовом спрашиваю я.

      Лукас отвечает осторожным взглядом.

      – Эллорен, я человек военный.