Слепой. Формула смерти. Андрей Воронин

это дело, я тебе скажу честно. На своих я надеюсь не сильно. Они, конечно, накопают. Всю информацию, которую буду иметь я, получишь и ты. Но найти концы, раскрутить цепочку. Мне кажется. – генерал не стал продолжать, резко оборвал фразу.

      – Вы думаете, Федор Филиппович, за похищениями, за смертью академика Смоленского стоят афганцы?

      – Может, не стоят, но маячат серьезно. Что-то у них там, на Востоке, затевается: статуи взрывают. Да что я тебе рассказываю, сам небось телевизор смотришь, все без меня знаешь.

      – Видел, – признался Глеб, – жалко скульптуры. Стояли тысячу лет и еще столько простояли бы.

      – Им показать надо, что они – сила, что им плевать на мировую общественность. Они сами по себе, свой мир, своя цивилизация.

      – Думаете, там опять заваруха начнется?

      – Кто его знает, Глеб, вполне может быть. Я не владею всей информацией по этому вопросу, но, думаю, там. Кстати, где у тебя Восток?

      – У вас за спиной.

      Генерал большим пальцем ткнул себе за спину:

      – Назревает что-то серьезное. Слишком запущена проблема, чтобы все закончилось тихо и, как говорят врачи, само без операции рассосалось. Так не получится.

      – Федор Филиппович, вы, конечно, мне документы не оставите. Это оригиналы?

      – Подлинники. Что тебя интересует?

      – Смоленский: круг его общения, ученики, коллеги.

      – Ты представляешь, что значит в нашей стране академик советской закваски, сколько у него знакомых, друзей, коллег, учеников, в конце концов?

      – Много. Но меня интересует узкий спектр. Кто еще у нас занимается биологическим оружием?

      – Я тебе дам информацию. Ее надо собрать, а это не просто, многие программы засекречены. Даже я со своей конторой многого не знаю. ГРУ не подпускает. На мой взгляд, биологическое оружие, в случае со Смоленским, не фигурировало, он уже давно им не занимался. Все свои силы он отдавал в последнее время уничтожению химического оружия. По нему у него был выход на самую свежую информацию. Он знал, где и что хранится.

      – Понимаю. Но мне для дела надо и первое, и второе направление.

      – Профильтровать придется тысячи специалистов, представляешь, Глеб, – тысячи!

      – Почему академика не охраняли?

      – Старый он был, надежный, проверенный, потому и не охраняли. От секретных программ отошел. Недосмотр. Другое ведомство охраной занимается. Я только нейтрализую, охраняют другие.

      – Я впервые встречаю термин – биохимическое оружие. Или это опечатка в документе?

      – Покажи.

      – Папка у вас, я по памяти цитирую.

      Зашуршали бумаги, Глеб расправил на столе лист.

      – Даже не знаю, что и ответить. В документе ошибки быть не должно. Глазастый ты. Я внимания не обратил, прочитал, как «биологическое».

      – Уточните при случае. Вернемся к афганцам.

      – Афганцы они или иранцы, может быть арабы, может оказаться, китайцы или корейцы. А может, и свои, чеченские, ребята, им тоже не терпится шум поднять, и они стремятся запугать, шантажировать.