Город моей любви. Саманта Янг

с подростком.

      – В том-то и штука. С другими мальчиками я сразу замыкаюсь, и ты, конечно, подумала, что, раз он такой классный и симпатичный, я с ним даже заговорить не смогу. Но с ним почему-то легко. Он совсем простой и очень трезво мыслит.

      – А откуда ты знаешь, что не очень ему нравишься?

      Щеки Ханны покраснели еще сильнее, и она, чуть прикусив губу, отвела глаза.

      – Ханна?

      – Ну, потому что я его мммммала, – пробормотала она.

      Я наклонилась ближе, подозревая, что уже знаю ответ на свой следующий вопрос.

      – Что ты сказала?

      – Ну, потому что я его поцеловала, – неохотно повторила она.

      Я улыбнулась чуть насмешливо. Маленькая Ханна отличалась такой же порывистостью, как и ее старшая сестра. Элли рассказала мне в подробностях о том вечере, когда сама бросилась в объятия Адама, лучшего друга Брэдена. Из уважения к другу тот долго и старательно держал Элли на расстоянии. Ей пришлось с ним нелегко.

      – И что было дальше?

      Ханна нахмурилась и уставилась в пол:

      – Он поцеловал меня в ответ.

      – Вау! – Я ткнула кулаком в воздух, как жизнерадостная идиотка.

      – Нет, – покачала головой Ханна. – Потом он оттолкнул меня, не сказав ни слова, и избегает меня уже месяц.

      У меня заболело в груди оттого, насколько удрученной выглядела девочка. Я обняла ее за плечи и притянула к себе:

      – Ханна, ты такая красивая, славная и умная. Будет еще куча мальчиков, которые тебя не оттолкнут.

      Я прекрасно понимала, насколько пусты мои слова. Да и никакие слова не могли бы облегчить боль подростковой безответной любви, но Ханна обняла меня в ответ, все же оценив мои усилия.

      – Что тут происходит?

      Встревоженный голос Элли заставил нас поднять голову. Она стояла в дверях, скрестив тонкие руки на груди и участливо щурясь. Ее светлые волосы были гораздо короче, чем когда-то. Несколько недель после операции она носила на голове шарфы, прикрывая выбритые места. Когда они заросли, Элли сделала весьма сексапильную короткую стрижечку с прядями, которую ненавидела всей душой. Теперь ее волосы отросли почти до линии подбородка и стали такими же шикарными, как у Ханны.

      Я почувствовала, как Ханна напряглась, явно боясь, что я выболтаю новости о ее тайной страсти к неприступному Марко. Я ее понимала: по рассказам, он действительно выходил интересным и необычным парнем. Тосковать по загадочному афроамериканскому, итало-американскому, шотландско-итальянскому красавчику было не слишком приятно и без того, чтобы надоедливая семья все об этом знала.

      – Я просто рассказывала Ханне о своей первой любви, Джоне, и о том, как он разбил мне сердце. Она меня обнимала, чтобы показать, как ей жаль.

      Пальцы Ханны благодарно сжались, а глаза Элли стали совсем круглыми.

      – Ты никогда не рассказывала мне о Джоне.

      Не желая особенно углубляться в эту тему, я села на кровати, потянув за собой и Ханну.

      – В другой раз. Запах еды уж ползет вверх по лестнице, а это значит, что она почти готова.

      Элли выглядела немного