Кремлевская пуля. Николай Леонов

насиделся в свое время, – огрызнулся тот.

      – Не глупи, Монах! Дело очень серьезное. Пригласи тех, кто поближе, только нормальных мужиков. Им тоже есть что послушать. Я сейчас из пригорода в Москву возвращаюсь, давай договариваться, где встретимся, – злясь, но все же стараясь сдерживаться, предложил Лев Иванович.

      – Ты ранен, что ли? – насторожился уголовник. – Голос прямо срывается.

      – Не дождешься! – выразительно сказал Гуров.

      – Можно подумать, ты заговоренный, – съязвил Монах. – О чем хоть базар-то будет?

      – Не телефонный разговор, – отрезал полковник.

      – Ладно, через два часа к Макарычу подъезжай. Мне как раз времени хватит людей подтянуть. Послушаем, что ты за песни петь будешь.

      Макарыч, а полностью Иван Макарович Коробейников был когда-то знатным вором, но потерял на лесоповале руку. Он перебивался кое-как, пока бывшие коллеги не нашли ему новое дело. Макарыч стал хозяином небольшой забегаловки. На самом деле куплена она была на общаковские деньги, а он ею просто управлял.

      В ее первой, открытой и довольно обшарпанной части действительно толклись не лучшие представители человечества. А вот в заднюю половину, доступную только для своих, вел отдельный ход с тыльной стороны здания. Здесь и обстановка была другая, и напитки с едой подавались нормальные.

      Тут можно было посидеть и поговорить, не опасаясь лишних глаз и ушей. Во всяком случае, очень многие серьезные переговоры между своими проводились именно в этом месте, но вот кровавых разборок здесь никогда не случалось. Это была нейтральная территория. Тот факт, что Гуров мог туда попасть, говорил о довольно серьезном уважении к нему.

      Подъехав к забегаловке, он увидел, что других машин на стоянке пока не было. Посторонние люди не рисковали ставить туда свои тачки. Кому охота потом менять все четыре проколотых колеса?!

      Гуров не хотел сидеть и ждать, а потом на виду у всех в раскоряку вылезать из автомобиля. Он решил зайти внутрь и пока что-нибудь перекусить. У Попова к чаю никто так и не притронулся, а завтрак, съеденный у Крячко, давно канул в небытие.

      Персонал в заведении был соответствующий. Сыщика здесь знали, так что он ничем не рисковал. Гуров нажал кнопку звонка возле так называемого служебного входа.

      Дверь ему открыл лично Макарыч и сообщил:

      – Знаю, предупредили уже. А чего стряслось-то?

      – Вот все соберутся, тогда и скажу, – пообещал Гуров. – Дай пока перекусить что-нибудь, а то с утра не ел.

      – Проходи, дорогу знаешь, – пробурчал тот. – А я сейчас распоряжусь.

      Лев прошел в прилично, но не шикарно обставленную комнату и сел спиной в угол. Он, конечно, знал, что от стариков подлости ждать не следует, но вот молодые и борзые были непредсказуемы.

      Разбитная девица поставила перед ним салатницу с оливье и котлету с гречневой кашей. Незатейливо, но гарантированно вкусно. У Макарыча умели готовить.

      Гуров уже заканчивал есть, когда послышался шум и в комнату вошли Макарыч и Монах.