Виридитерра: начало пути. Тери Ли

просто хотел узнать, что с ним произошло, почему она хотя бы врача не вызвала. Он открыл рот, чтобы спросить, но Нея его опередила:

      – Просто отдыхай, а потом я тебе все честно расскажу, – мама поцеловала его в лоб.

      И вот опять Ноа сдался. Он просто не умел расстраивать мать. Да и не хотел, потому что знал, как ей тяжело растить его одной. Поэтому Ноа закрыл глаза. В теле еще ощущались слабые пульсации, но они и сравниться не могли с той болью, что парень уже перенес.

      Уже через пару минут он провалился в сон.

      ***

      Нея хотела посидеть с сыном – она знала, как ему было сейчас тяжело. Женщина слишком хорошо помнила, как сама перенесла пробуждение силы. Такую боль вряд ли когда-нибудь можно забыть. Но сама она хотя бы знала, ради чего это все. А Ноа всю жизнь был в неведении – Нея и представить не могла, как ему сейчас страшно.

      Остаться в комнате женщине помешал звонок в дверь. Плохое предчувствие закралось в ее голову, ведь соседи привыкли к тому, что она не особо приветлива, и не стали бы лишний раз напрашиваться в гости.

      Нея с трудом подавила чувство страха – несмотря на прошедшее время, она помнила, на что способны эти люди. И, к сожалению, слишком хорошо понимала, что если дело обстоит так, как она думает, то они не уйдут, пока не добьются своего.

      На негнущихся ногах она спустилась на первый этаж и отворила входную дверь. Увидев незваную гостью, Нея поняла, что предчувствие не было пустым. На пороге стояла невысокая женщина с короткими волосами цвета воронова крыла. Бледное лицо было исполосовано тонкими и толстыми шрамами, зарубцевавшимися от времени, на щеках, переносице, лбу и даже проходящий через тонкие плотно сжатые губы. Ее правый глаз закрывала черная повязка, а левый с интересом изучал Нею. Затем женщина неприятно ухмыльнулась и проговорила:

      – Давно не виделись, Нея. Нам необходимо поговорить.

      Даже несмотря на то, что прошли долгие шестнадцать лет, в остальном ее гостья ничуть не изменилась. Была столь же прямолинейна, груба, суха и немногословна в общении. Она все также предпочитала в одежде черный цвет и ценила комфорт превыше красоты, даже несмотря на то, что принадлежала к старому аристократическому роду. Гостья не отказывала себе в роскошных нарядах – это подтверждали черная мантия, белый добротный камзол, черные брюки из мягкой ткани и высокие тяжелые сапоги. Но вместе с этим она занашивала их до невозможности, о чем Нея догадалась, увидев потертые и истрепавшиеся манжеты, сбитые носы сапог и грязь на них. Гостья так и не избавилась от привычки держать руку на резной рукояти кинжала, ее Артефакта, покоящегося на роскошной кожаной перевязи, украшенной узорами листьев акант.

      Всегда готова к схватке, всегда готова убивать – таким стал девиз этой женщины после событий двадцатилетней давности. Та ночь изменила ее, и бывшая подруга стала незнакомкой для Неи. Гостья все также хмурила лоб и сжимала губы, когда ей приходилось с кем-то говорить, все также смотрела на других хищным волком – теперь уже своим единственным – серым глазом.

      Но