Формула Любви. Книга вторая. Анджей Ласки

дальше, мне же лишь оставалось молча плестись за ней.

      Может, ей не под стать, с ее новым красным платьем?

      И вот мы почти скатываемся вниз, к марине, где белокожие яхты воспаряют к небесам высокими мачтами. Шум прибоя привел меня в чувство. Близкий говор воды, разбивающийся о ближайший волнорез, дал возможность вздохнуть всей грудью.

      – Еще далеко? – Кажется, я потерял всякий смысл в нашем путешествии. Совсем ничего не понимал.

      – Нет, уже почти пришли.

      Над нами царили пальмы, а рядом – высокие каменные заборы, за которыми скрывались красивые дома. Наверное, не бедные люди тут живут. Мы незаметно проскочили еще пару кварталов, свернули на узкую улочку и остановились у такого же высокого каменного забора, как и другие, в котором была прорезана калитка из старого дерева, обитая по краям грациозной металлической окантовкой. Ее историческая ценность наверняка бы заинтересовала археологов через пару тысяч лет. На столбе висел почтовый ящик с выбитым адресом и логотипом итальянской почты. Я пытался, было рассмотреть имя хозяина, но ящик, как ящик – ничего особенного. Никакой более подробной информации, чем то, что на нем было выгравировано, мне узнать не удалось.

      Над забором возвышалась красная скатная крыша, как и на большинстве других домов, и арки больших полукруглых окон второго этажа под ней. Я задержал взгляд, рассматривая тяжелые красные портьеры с золотой каймой. В этот момент ткань слегка подернулась, словно кто-то стоял за ними.

      И это я? Это все я? Что со мной происходит? Я задавался этим вопросом, пока мы переводили дух от нашего бега. Да, конечно, я не турист, и вся красота Неаполя осталась где-то там, позади. Но в этом городе нет места бесконечной спешке. Я вспоминал его совсем другим. Впрочем, может так и надо? Кто ответит?

      – Ну и куда мы бежали?

      Рождин приложила палец к губам.

      – Сюда. – Отдышавшись, она взялась за толстое металлическое кольцо. Глухие удары последовали один за другим. Три раза – я запомнил, жаль, не запомнил адрес.

      – Ты готов? – Она подмигнула.

      – К чему?

      За калиткой раздались шаги, и Рождин, сделав страшное лицо, прижала указательный палец к губам. Я поднял ладони вверх в знак молчания.

      Дверь открылась. Странно, при всей ее архаичности она должна была скрипеть, как тысячи деревьев в каком-нибудь Булонском лесу, но, видно, петли хорошо смазаны. Здесь следили за порядком.

      В широком проеме показался бой. Слишком вальяжный и слишком прилизанный, в белом домашнем халате, на котором расцветали розовые ветви сакуры. Его убранная челка под черной сеточкой, блестевшая в лучах солнца, словно смазанная маслом, сразу начала меня бесить. Так бы и вмазал!

      Роджин расплылась в улыбке.

      – Джованни!

      – А, это вы. – Бой растянулся в зевке. – Хозяин ждет вас с прошлого вечера. Где вы ходите?

      – Были дела. – Рождин кинула на меня испепеляющий взгляд. – Мы пройдем?

      – Конечно! – Джованни