Плохая примета. Ольга Баст

ного редактора заставил тут же отвернуться от окна и собраться.

      – Да, извините.

      – Что «да, извините»? – начинает закипать Юлиана. – Ты возьмёшь интервью у Евы?

      Кровь прилила к щекам. Как давно я об этом мечтала: самой брать интервью, ходить на мероприятия, общаться с интересными людьми. Литературному редактору такие радости не доступны. Но раньше Юлиана была непреклонна и не допускала меня к работе корреспондентов. Наверняка интервью будет непростым – всё же это Ева, восходящая звезда. Но такой шанс! От волнения даже голос пропал. Губы сами собой расплылись в улыбке.

      – Да, конечно, – прохрипела я внезапно севшим голосом.

      – Я бы тоже с удовольствием взяла интервью у Евы, – раздался внезапно тоненький голосок из дальнего угла.

      – Света? – удивлённо вскинула брови Юлиана. – Ты уверенна, что справишься?

      – Конечно, справлюсь. Хочу напомнить, что у меня красный диплом по журналистике. А сейчас я вполне освоилась в редакции и готова полноценно приступать к работе.

      Интересно, она это серьёзно? Света стажируется уже два месяца, за которые написала не больше десятка строчек. И сейчас она действительно хочет взяться за серьёзное интервью? Очень хотелось сказать ей что-то уничижительное, но воспитание не позволило, как всегда. Да и зачем? Все же понимают, чего она стоит, избалованная дочка богатых родителей. Или не понимают?

      – Света, девочка, как я рада, что ты влилась в наш дружный коллектив, – сказала Юлиана умилённо. – Это было бы просто замечательно. Подойди ко мне после собрания, я дам контакты Евы, и мы обсудим детали.

      Вика, одна из лучших авторов в нашем журнале, закатила глаза и скорчила совершенно неприличную рожицу. В своей колонке она с той же прямотой, а порой и циничностью, учила женщин жизни. Наверняка я бы похихикала в другое время, но сейчас в голове гудел колокол, а на лице застыла полуулыбка. Одна из моих глупых тёмных кудряшек настойчиво лезла в глаза, которые тут же начали чесаться и заслезились. Собрание закончилось, все зашевелились, потянулись к выходу.

      К своему столу я шла будто немного пьяная, пряча лицо от коллег.

      В жизни мне везло не часто. И когда вдруг приняли на работу в редакцию «Ellen» – это показалось сказкой. После стажировки я стала сначала корректором, а потом и литературным редактором. Для моего возраста очень хорошая карьера. Но мечтой оставалась журналистика, завязанная на общении с живыми людьми. И только, казалось бы, повезло, как тут же всё сорвалось в пропасть. Если бы этого предложения от Юлианы никогда не было, я бы продолжала жить спокойно. А так…

      Усердно пытаясь не расплакаться, я собирала вещи в любимую сумку. Та была довольно вместительной и вполне удачно изображала натуральную кожу. Стопки распечатанных справочников никак не желали запихиваться, цеплялись за замки, подкладку. Из-за этого стало ещё жальче себя. Даже сумку собрать не в состоянии.

      – Зачем ты носишь с собой этот баул? – выдернул из приступа самобичевания тонкий голосок.

      Я обернулась. Света. Белая курточка небрежно наброшена на плечи, длинные пшеничные волосы перекинуты через плечо и взгляд такой сострадательный. Снегурочка прямо из сказки. Бррр… Постоянно удивляюсь, как она может быть такой миленькой снаружи и стервозной внутри.

      – Это не баул.

      – Пойми, ты не уважаешь себя, когда носишь такие огромные сумки, – и снова это почти искреннее сопереживание на лице. – Тяжелые сумки должен носить мужчина, а девушка может позволить себе маленькую сумочку или рюкзачок.

      Она это серьёзно? Я уставилась на неё.

      – Ой, прости, ты конечно, про Владика подумала, – затараторила Света. – Но не один же он на свете парень. Вокруг полно их ходит, даже вполне приличных и неженатых найти можно.

      – И из всех тебе понадобился именно мой Владик, – сказала я.

      – Милен, отвыкай уже, он теперь не твой. К тому же я за ним не бегала, это была его инициатива.

      У меня даже глаз задергался от такой наглости. Владик бросил меня неделю назад, и я должна тут же отвыкнуть называть его своим после двух лет отношений.

      – Не злись, Милен, сердцу ведь не прикажешь, – говорила Света, состроив брови домиком. – Зато я спасла тебя от интервью с Евой. Могла бы спасибо сказать.

      Спасла? Она это серьёзно? Поджав губы, я закинула свою совсем ещё недавно любимую сумку ли зашагала к выходу.

      – А попрощаться? – кричала мне вслед Света. – Тебя родители совсем не воспитывали в детстве?

      Я почти запрыгнула в готовый захлопнуться лифт.

      На улице стало легче. Ветер забрался в волосы, запутался в кудрях, разозлился и с силой забился, пытаясь выбраться из ловушки. В каком-то внутреннем оцепенении я добиралась до дома. Ни чувств, ни мыслей, ни эмоций. Только шум города, хоровод лиц и силуэтов перед глазами, да стук моих каблуков.

      В квартире я словно очнулась. Неужели это я так живу? Неудивительно, что я осталась одна. Светлые стены, мебель из «Икеи». Сплошной минимализм. Даже штор на окнах нет – только вечно поднятые