Научи меня любить. Есения Светлая

Да с моими тебя познакомлю.

      – Ну, пойдем. Заодно мне покажешь, что ты нам за багажник купил. Подумаю, может, тоже закажу.

      Настроение порядком упало. Шли, разговаривали о своем, обсуждали доставку железок с Китая, есть ли выгода, или лучше в магазине брать. Уже во двор зашли, открыли двери в сени, как на них с полотенцем Нина Григорьевна налетела:

      – Бу-бу-бу, бу-бу-бу, ироды, приперлись! И чего шумите, – шипела она на ребят, как рассерженная кошка. – Девчат разбудите ведь! Спят, яки ангелочки! А вы тут грохочите! А ну, марш отседова! Вон, в беседку за домом идите!

      – Мам, какие девчата, – не понял Сашка. – Они что не уехали?

      – Куда уехали? Никуда не уезжали. Спят, за ними и не приходил никто. А что случилось, Саш?

      – Ничего мам, подожди, сам не пойму. Я Юрию Андреевичу сейчас позвоню, спрошу. У них автобус вроде наладили же, он сам всех до дороги отвозил.

      Он тут же набрал номер главы и, не сдерживая гнева, спросил:

      – Юрий Андреевич! Да, это я. Нет, не про косынки, не узнавал еще. Вы мне скажите, вы скольких девушек увезли? Шесть? А почему Яну с Наташей не забрали? Что? И вы поверили? Да, вот так. Разберусь. Сам. Спят еще. Решу.

      – Что Саш? —мать стояла бледная, прижав полотенце к груди.

      – Ева, их старшая, объявила, что Яна и Наташа останутся здесь. Представила все так, что якобы девочки наши сами об этом им вчера заявили, что никуда возвращаться не собираются. Ну и… – Сашка выдохнул, сдерживая рвущийся наружу гнев, – этих шестерых Юрий Андреевич сам к автобусу отвез. Не стал разбираться, что к чему. Автобус уже уехал. Часа два как…

      – Вот же, а! Это ж что делается-то! Сашка…

      Саша стоял, оглушенный этой новостью, испытывая двоякие чувства. С одной стороны, злился на этих "высокородных выскочек", а с другой стороны был безумно рад, что все же увидит Яну. Что он не найдёт способ, как ее в город доставить, что ли? Теперь только как-то это нужно девочкам помягче объяснить.

      Только объяснять ничего не пришлось. Когда он поднял взгляд, то возле двери увидел Яну. Она стояла в проходе, вся бледная, беззвучно глотая слезы.

      11

      Шарик скользил, раздражая холодом, заставляя мышцы сжиматься в легких спазмах. Было смешно и щекотно. Но Янина стойко терпела эту экзекуцию, уже ставшую такой привычной.

      Врач внимательно, не пропуская ни миллиметра пространства, просматривала изображения на большом плоском мониторе.

      – Яна Георгиевна, я вновь сообщу вам то же самое, что и всегда. Вы совершенно здоровы, никаких патологий я не вижу. Яичники работают, трубы с абсолютно нормальной проходимостью, без воспалений, стенки матки однородные, ну и фертильность в самом разгаре. Так что пробуйте. В вашем случае, так или иначе, должно все сработать. Я, честно говоря, не понимаю, почему так долго ничего не происходит.

      Яна в ответ лишь грустно улыбнулась и вздохнула. Она, чтобы скрыть вдруг набежавшие слезы, спешно схватила салфетку и начала стирать прозрачный гель с живота.

      Врач, ставшая практически родной за эти годы, одна из лучших специалистов,