Человек моей души. Софья Ивановна Петрова

считал, что женщине непозволительно перечить мужу и повышать на него голос.

      – Я забыл, – более грозно сказал он, смотря в мои глаза.

      – Но…

      – Аня! Никаких «но». Я не машина, чтобы бодрствовать круглосуточно, – перебил меня Андрей, покидая место трапезы.

      – Андрей…

      – Такси в помощь.

      Потом он просто ушел, проводив меня грозным взглядом, в котором читалось безразличие к моим чувствам.

      Так всегда. На первом месте у моего мужа стоит не его жена. Он предпочитает себя и свой статус. О да! Это он любил. Как же ему приятно, когда сумасшедшие фанатки подбегают к нему, ненормально крича, тем самым подчеркивая его статус и популярность.

      Но Андрей не всегда был таким. Пока он не стал актером, мы были словно одно целое: ходили вместе, держась за руки, словно прикованные друг к другу, ели мороженое, гуляя в парке. Но это было давно, прошло уже несколько лет. Ах, какое чудесное время было. А сейчас… Сейчас уже все совсем не так. Мы больше не гуляем, не едим мороженое, не держимся за руки. Словно нас связывает только семейный статус и секс, как и любой законный брак. Но между женой и мужем есть любовь, страсть, желание. Но наша любовь с Андреем угасла… Нет, угасла любовь Андрея, а моя еще живет. Я люблю этого вспыльчивого, иногда невыносимого мужчину, за которого добровольно вышла замуж. Может, его любовь не настолько сильная, как раньше, или он просто разучился ее показывать, и я просто все накручиваю, драматизирую?..

      «Наверное, это так, Анна», – убеждаю себя я, вытирая мокрые щеки.

      Собравшись с мыслями, я возвращаюсь в кухню, надеясь на то, что Андрей остыл. Может, я и самоубийца, но наш разговор не окончен.

      – Почему ты накричал на меня? – тихо спрашиваю я.

      – Извини, не знал, что ты так это воспримешь, – сухо говорит Андрей, пожав плечами.

      Я усмехаюсь от его слов.

      – Любая женщина так отреагирует. Думаешь, приятно выслушивать в свой адрес упреки? – набравшись смелости, спрашиваю я.

      Андрей смотрит на меня, поняв, что Смелость здесь. Она возвращается и не покидает меня до конца раунда.

      – Ты же знаешь, я не люблю, когда меня допрашивают.

      – Но я твоя жена! Я имею право спрашивать тебя о чем угодно, – протестую я, нахмурив брови в знак несогласия.

      Андрей выпрямляется и расправляет плечи. Он всегда так делает, когда я ему перечу и не соглашаюсь с ним. Так он готовится к торжественной речи.

      – Ань, ты же знаешь, что ты не права.

      «Заезженная пластинка!»

      – Андрей… Я даже не чувствую себя твоей женой. Я словно твоя пленница, которой сказано, что и как делать. Но я не твоя прислуга, я твоя жена, которая любит тебя и уважает. А ты?

      Андрей вдруг опускает голову и горбится. Что это значит? Обычный исход наших разговоров – это прямая спина и гордый подбородок. Что изменилось сейчас?

      – Я тоже тебя люблю, Анна, но…

      – Что?

      – Я такой человек. Прими меня таким, какой я есть, пожалуйста, – искренне говорит Андрей, отчего сердце екает. – Я же люблю тебя…

      Его