Сторож. Сергей Витальевич Шакурин

разом поежились. Ва́дин крепче сжал монтировку. Город молчал. Видневшееся над выходом из перехода небо нисколько не напоминало Белые ночи Петербурга. На улице стояла полнейшая темнота.

      Опасливо обернувшись, искатели приключений медленно двинулись вверх по ступеням, и с каждым шагом им открывалась ужасающая картина непоправимой катастрофы. Счетчик Гейгера в карманных дозиметрах увеличил тембр звучания. Володя достал свой измеритель ионизирующего излучения и в очередной раз поежился, дозиметр показывал девять зивертов.

      Не успели парни выйти на поверхность, как все замерли не сговариваясь. Слева у почти свернутого ограждения дороги было столпотворение машин, в некоторых из них виднелись неподвижные силуэты. Почти все пространство до Большого проспекта П. С. было завалено трупами. Мертвые лежали повсюду.

      По всему телу пробежали мурашки, и Володя представил какой на улице стоит смрад. Его вновь затошнило, и он присел, прижимая маску противогаза плотнее к лицу.

      Здесь погибшие выглядели ужасней, чем те, внизу. У многих кожные покровы чернели лоскутами ожогов. От такой картины захотелось убежать вниз и забиться в самый дальний и глубокий угол.

      Сидевший на корточках Гребень тяжело дышал, но все же повернулся к Володе.

      – Надо идти, ничего не поделаешь. Такое будет везде…

      Володя и сам это понимал. Он с трудом выпрямился, от чего закружилась голова, дышать стало труднее, не смотря на то, что ПМК-7Ш18 был оснащен двумя фильтрующе-поглощающими коробками к данной модели противогаза, который оказался совершенно новым.

      Безмолвие города пугало. Такой тишины Володя никогда не слышал. Питер был мертв, мертв по-настоящему и безвозвратно. Счетчик Гейгера трещал, и казалось, что радиация проходит сквозь защитный слой костюма, поражая органы, нарушая все биохимические процессы. Гнетущая обстановка сковывала рассудок, загоняя сознание в панический ужас. Но в этот момент Володя вдруг вспомнил о своем спасителе, кто уберег его от такой участи, о Стасе.

      «Я обещал помочь!» – Владимир зло заскрипел зубами и сделал первый шаг.

      Все как один двинулись следом в сторону Большого проспекта, обходя и перешагивая через тела, освещая дорогу фонарями.

      Огибая уцелевшую часовню Александра Невского, Володя машинально отметил, что стало с растущим рядом деревом. Оно почернело и почти лишилось листвы. Луч фонаря тут же скользнул назад. Князь-Владимирский сквер выглядел также. Четыре луча рассекали черноту Белых ночей, выхватывая из мрака всю атмосферу ядерной смерти.

      В этой части города здания практически уцелели, не было в них разве что стекол. Хотя крыши оказались сорваны, а вон там, на доме №4 Большого проспекта когда-то возвышались пирамидки. Сейчас весь карниз вместе с пирамидами грудой обломков лежал внизу на тротуаре, при падении обрушив и балконы.

      Луч скользнул к Петровскому спортивному комплексу. «Лапы» прожекторов над ним больше не нависали.

      К голове Володи придвинулся Гребень и тихо предложил:

      – Пойдем

18

ПМК-7Ш, – противогаз модернизированной конструкции, широкообзорный