Идеальное антитело. Николь Руссо

дед. На удивление белые и ровные зубы заблестели. – Еще один любитель легкой наживы объявился!

      Видно, Кепа по пути успел рассказать ему о пришлом чужаке.

      – Давай чеши в свое Бирюлево, или откуда ты там вылез! – загоготал дед, слегка пихнув Степаныча ногой, как бы призывая убираться в какое-то неведомое Бирюлево.

      – Сказал – не пойду, отвяньте! – решительно сказал Степаныч. – Можете бить, чё вам еще стоит разок? Деньги отобрали, хавку отобрали! Суки, как будто вам жрать никогда не хотелось! Твари!

      – Кто тварь, кто тварь? – петушком подлетел к нему Кепа.

      Но Степаныч уже встал. Ростом он был повыше Кепы и в плечах пошире. Кепа в нерешительности посмотрел на Серого.

      – Ладно, слышь… пошли побазарим… – Серый махнул в сторону дома. Там виднелись какие-то бочки и кривая вывеска заведения. Троица двинулась, Степаныч, спотыкаясь, побрел за нами.

      Кафе «Авангард», наверное, было единственным в своем роде заведением, целью которого было привлечь малобюджетных клиентов. Да и кафешкой его можно было назвать с огромной натяжкой. Зарешетчатое маленькое оконце в зеленой стене дома, черная, неаккуратно покрашенная дверь; за мутноватым стеклом виднелись три-четыре стула, стойка с разливным пивом и куча пакетов сухариков на стенах.

      На тротуаре рядом располагалось «чудо авангарда»: четыре покрашенные в черный цвет и перевернутые металлические бочки, типа столы. И три пластиковых ящика, которые, по всей видимости, должны обозначать стулья. Кто и как разрешил открыть здесь этот бомжеприют, оставалось догадываться. В итоге в центре Москвы, в десяти метрах от Садового кольца, образовалось уютное местечко! Прямо на заднем дворе старого шестиэтажного здания.

      Местные старожилы поговаривали, что это бывший доходный дом. Единственный в Москве, построенный крестьянином Зуевым, что ли, в 1915 году, что подтверждалось огромными цифрами на облупившемся фронтоне. Вот те на! Крестьяне раньше, оказывается, дома строили! Тут же шумело Садовое кольцо, как раз в том месте, где машины ныряли в тоннель под Таганскую площадь.

      И вот в этом оазисе спокойствия какие-то молодые бизнесмены и решили открыть этот то ли притон, то ли трактир, непонятно. В любом случае, посетителей было немного, и все – свои. Дешевое пиво, одноразовые стаканы…

      Сейчас, по причине всеобщего хаоса самоизоляции, заведение было закрыто, но еще виднелась криво выведенная мелом надпись на черной доске: «Третье пиво – бесплатно!»

      Неумело скопированный стиль европейского паба и дешевая выпивка, наверное, могли привлечь лишь «манагеров среднего звена» из ближайших офисов, которым было приятно пожаловаться друг другу на жизнь.

      Как в том анекдоте, где мужики сидят, пьют, и каждый говорит: «А у меня в жизни такая жопа!»

      Все купленное богатство Степаныча перекочевало на одну из бочек. Кепа заботлитво открыл баночку с паштетом. Вынув из недр своего одеяния, наверное, трехлетнюю одноразовую вилку, воткнул ее в серокоричневую массу, названную «паштет гусиный печеночный».

      Вскрыл чипсы, из щели между стеной