Три королевства для Золушки. Ирина Швед

с водой, прошёл к соломе, по-хозяйски взяв чужой седельный мешок, вернулся к столу. Развязав тесёмки, Ганс заглянул внутрь, присвистнул:

      – Богато! Что ж, хороший завтрак никому не вредил ещё, – и начал выкладывать на стол продукты: банку с кофе, пачку сахара-рафинада, хлеб и мясо, зелень и овощи. Расставив всё на столе, Рихтер громко сказал: – Всё, хватит валяться, вставай. Завтракать будем.

      В дальнем углу зашелестело, зашуршало. Взлетел в воздух плащ. Линц сел на соломе, пошарил под плащом, достав тёмные очки, нацепил на нос. Встав, прошёл к столу, на ходу шлёпнув по подставленной Рихтером ладони.

      – Здоров, – усмехнулся Рихтер, снимая котелок с бурлящей водой.

      Линц кивнул:

      – Здоров, – начал накладывать в кружки кофе, сахар. Рихтер подошёл, разлил кипяток. Отставив котелок, сел и, размешивая кофе деревянной ложечкой, усмехнулся:

      – Слыхал, наподдали тебе знатно?

      Линц молча кивнул.

      – Прально! – захохотал Ганс, – нечего лезть, куда не просят.

      Макс покосился на товарища, ничего не сказал, принялся делать себе бутерброд из хлеба, мяса и овощей. Ганс, последовав примеру Линца, сказал многозначительным тоном:

      – Ты мне обещал…

      – Что?

      – Забыл! – Ганс всерьёз обиделся, – зажигу ты мне обещал.

      – А! Да, хорошо. Кстати, на что я буду тебе зажигалку покупать?

      Рихтер хлопнул себя рукой по лбу, полез за пазуху. Достав бархатный кисет на длинном кожаном шнурке, передал Линцу, сказав:

      – Золото, рубины, изумруды. Варварское великолепие.

      Открыв кисет, Линц осторожно высыпал на стол содержимое: комплект золотых украшений, состоящий из серёжек, браслета и колье. Засверкали гранями драгоценные камни, тускло сверкнуло золото. Рихтер был прав. Украшения делал варвар. Огромные красные точки и зелёные капли в золоте должны были изображать цветы, но у ювелира не хватило вкуса, и украшения выглядели аляповато.

      Линц

      крутил в руках драгоценности и, задумчиво чесал щёку. Рихтер сказал, явно опрадываясь:

      – Я же говорил: дорого-богато. А что? Там такое не носят? У меня другого нет.

      – Да всё там носят, но надо знать, кому предложить, чтобы за эту красоту хорошо заплатили, – Линц сложил драгоценности назад в кисет и, отложив в сторону, встал.

      С хрустом потянувшись, Макс нырнул под лежанку, вылез обратно уже с небольшим рюкзаком в руках и, достав из рюкзака одежду, начал переодеваться, меняя привычный колет и кожаные штаны на джинсы, футболку и кроссовки.

      Рихтер, попивая кофе, следил за другом, и ему явно было не по себе. Особое недовольство Ганса вызвали кроссовки. Когда Линц, обувшись, начал завязывать шнурки, Рихтер передёрнулся брезгливо, встал и пошёл к очагу за котелком, чтобы не смотреть на это безобразие.

      Пока Ганс делал себе новую порцию кофе, Линц надел на шею кисет с драгоценностями, спрятал под футболку и, накинув на плечи флисовую толстовку, надел на запястье наручные часы. Застёгивая ремешок, Линц сказал Гансу:

      – Нет, я кофе не буду, и ты не будешь. Пошли, время.

      –