Таксист. Маша. Тимофей Абакумов

внезапно сказала:

      – Ты только… Ты не удивляйся, если тебе завтра… Нет, наверное, в понедельник… Ну, кто-нибудь позвонит. Скорее всего это будет Игорь Иванович, это начальник папиной охраны. Они с института дружат. И он… Ну, такой, своеобразный человек. Нет, он нормальный! – Поспешила она успокоить Артема. – Он вполне адекватный, просто он говорит, что папина безопасность – его забота, поэтому все будет по его.

      – Ну, надеюсь он меня не съест. А как же твой папа по горам с палаткой ходит? Над ним летает вертолет с автоматчиками?

      – Нет. Папа опытный путешественник, поэтому если кого и бояться, то только людей, а там, где он ходит, людей, как правило, нет.

      * * *

      Они приехали домой около шести утра. Артем понимал, что Маша не привыкла к такому режиму дня, но то, с какой готовностью она откликнулась на мужские желания Артема, завело его не на шутку. Видимо, именно поэтому все получилось очень быстро. И очень нежно.

      И очень тихо.

            Маша словно подчинялась ему, пытаясь подстроиться под его настроение. Такого у него в жизни еще никогда не было. Во время занятия любовью она смотрела на него умоляющим взглядом, которым будто говорила: «Я твоя, сделай со мной все, что хочешь!» И таким взглядом, в эти моменты на Артема раньше не смотрела ни одна девушка, отчего он просто улетал в облака, не веря собственному счастью и поражаясь тем ощущениям, которые возникали на фоне того, как Маша смотрела на него.

      – Прости, – шепотом сказал он, как только в изнеможении свалился на спину.

      – За что? – Маша испуганно приподнялась на локте.

      – Ну, что так быстро…

            Маша словно выдохнула, посмотрела ему в глаза и сказала:

      – Я не понимаю, почему ты так говоришь. Это было так здорово…

      – Но ведь ты даже не успела…

      – А это не главное. Ты сейчас смотрел на меня такими глазами, что это… это было даже лучше… ну, лучше, чем когда все до конца. Правда!

            Маша смущалась называть вещи своими именами и Артему это даже нравилось.

      – Какими глазами? – С интересом спросил он.

      – Ты как будто… Я даже не знаю. Как собственник. «Это мое, я буду делать все, что захочу». Ты был таким серьезным и… не знаю. Непреклонным, наверное.

      – Прости, даже не заметил… Точнее – не мог заметить. А это… Это вот «буду делать все, что захочу» – это хорошо?

            Маша закрыла глаза и очень нежно, как только может женщина, прижалась к Артему и абсолютно искренним голосом сказала:

      – Это бесподобно. Так и должно быть. Ведь я и правда твоя.

      – Тебе… – запинаясь, хриплым от повторно подступающего возбуждения голосом, спросил Артем, – Тебе больше нравится осознание того, что я делаю с тобой все, что захочу, чем сам финал?!

      Маша закивала головой.

      – Боже, боже… – прошептали губы Артема. – Если я скажу тебе, что люблю тебя, это будет неправдой. Я, конечно, люблю тебя, Машенька. Но этого слова недостаточно. А другого… наверное, еще не придумали, – сказал он и нежно прижал к себе маленькую,