Граждане неба. Рассказы о монахах и монастырях. Отсутствует

гостиницу и в сопровождении фондаричного, отца Паисия, направился к трапезной. Туда со всех сторон огромной обители уже стекались десятки людей в черных рясах и клобуках.

      Вскоре я очутился в большой и очень высокой трапезной, стены и потолки которой были расписаны живописью духовного содержания. Трапезная вмещала – в одной только половине – огромное число иноков всех монашеских степеней, не говоря о послушниках в подрясниках и скуфейках. Длинные и узкие столы тянулись от одного конца трапезной до другого, приятно лаская глаз чистотой и симметрично расставленными скромными монашескими приборами, старинными кувшинами и массивными чашками.

      Провожатый привел меня в самый отдаленный конец трапезной, к головному столу, где сидят наместник, игумен и наиболее заслуженные старцы.

      – Отец наместник просит вас сесть здесь, по его левую руку, – пояснили мне любезно старцы. – Сейчас батюшка и сам выйдет к братии.

      Все иноки тем временем уже стояли у своих мест, занимая их во всю длину громадных столов. Не было слышно ни единого слова: все чинно безмолвствовали, ожидая прихода отца наместника и, конечно, не позволяя себе в эти минуты прикасаться к столу и пище.

      Прошла еще минута-другая, и вдруг все монахи почтительно устремили глаза к широко раскрытым входным дверям: вошел отец наместник Иоанникий в мантии, в клобуке и с длинным двурогим посохом в руке. И едва он дошел до своего места, по левую сторону которого в смущении стоял я, как мощный хор, составленный из голосов всех присутствовавших в трапезной, грянул «Отче наш» и славословие. Вслед за тем отец наместник благословил «ястие и питие», давая возможность всем собравшимся приступить к еде.

      И в тот же миг на высокую кафедру, стоявшую слева от входа в трапезную, взошел дежурный инок и по звонку отца наместника приступил к чтению Житий святых – обычная традиция во всех православных общежитийных обителях, включая, в первую очередь, наши русские монастыри.

      За трапезой на первое был подан борщ, а на второе – подобие соуса из различных овощей.

      В течение всего трапезования за столами царило глубокое молчание, и не только младшие иноки, но и седобородые старцы, сидевшие по соседству с отцом наместником в головной части стола, не позволяли себе разговаривать. Только один раз, в середине трапезы, монотонное чтение Жития прервал колокольчик отца наместника: сидящие за столами набожно осенили себя крестным знамением и потянулись за кружками с водой.

      Наконец, по звону того же наместнического колокольчика все иноки покорно поднялись для всеобщего участия в так называемом чине Панагии.

      Чин Панагии – древнейший православный обряд, в давние времена соблюдавшийся и в монастырях России, но впоследствии почему-то забытый. Сохранился он только на Афоне, пройдя через века до наших дней без изменений и сокращений. Это – особое краткое богослужение, совершаемое над лежащей на блюде обыкновенною просфорой, при всеобщем пении «Достойно есть» и колебании над нею воздуха несколькими старцами-иеромонахами.

      Монастырская