Сказания Меннескер. Ледяная стрела. Julia Goldfox

глазел на манипуляции, проводимые Мэрианом и помогающей ему Мелиссой. Лара внимательно за ним следила, хоть и видела, что пареньком, вероятно, движет исключительно любопытство, чистое и по-детски наивное. И восхищение черным всадником, как же иначе. Оно читалось в голубых глазищах настолько отчетливо, что женщина была уверена: если бы не обстоятельства, демон бы уже бегал за чернокнижником хвостом, умоляя взять его в ученики.

      – Все же надо быть начеку, – бросил мужчина, когда завершил заклинание. – Как только куда-то отходите, тут же сообщаете мне.

      Бледный лоб рассекла косая морщинка, маг свел брови к переносице и сосредоточенно стал что-то обдумывать. Раздался радостный визг, и показались дети, пробежавшие по галечному берегу. Лара невольно перевела на них взгляд и улыбнулась. Детство – самый беззаботный период, когда для тебя открыт весь мир, и ты еще не знаешь о тех стальных оковах, что позже повесят на тебя с наступлением взрослой жизни.

      Ей всегда нравилась наивная беззаботность, которую она видела в соседских детях, с которыми ее иногда просили посидеть. Видела в неудержимом оптимизме и вере в светлое будущее Мелиссы. Ей нравилось это, потому что ее собственное детство было сложно назвать таковым. Отец погиб на войне, когда она была маленькой, и ей пришлось повзрослеть раньше времени. Она постоянно помогала по хозяйству, убирала в доме и зарабатывала, продавая на солнечных улочках Илиграда прекрасные полотна, выполненные умелыми ткацкими руками ее матери.

      Любое собственное желание ей приходилось прятать глубоко внутри, ведь средств на его воплощение все равно не нашлось бы. Конечно, соблазн взять один серебряный из общей выручки и купить себе новое красивое, или хотя бы не рваное, платье был велик. Но всякий раз она брала себя в руки и покорно шла домой после продажи полотен.

      Временами ей приходилось проводить на рынке чуть ли не весь день, и некоторые люди покупали товар исключительно из жалости к девочке, которая смотрела на них умоляющими зелено-голубыми глазами, которые могли бы выплакать немало слез обиды на эту жизнь, на мать, которая не терпела неповиновения со стороны дочери. Но они оставались сухими: она сдерживала себя так сильно, как только могла.

      Она могла только терпеть, стиснув зубы, и ждать, что когда-нибудь что-нибудь в ее жизни изменится к лучшему. Но вся ее жизнь превратилась в сплошную полосу сдерживания и молчания, пока кто-то другой принимал решение за нее…

      Лара с трудом оторвала взгляд от ребятишек и вздохнула, когда вновь наткнулась на сгорбившегося на плоском камне мага. Покачав головой, она села рядом и приобняла его за плечи. Вайлонд вздрогнул и вопросительно на нее посмотрел.

      – Успокойся. Ты же сам сказал, что даже в одиночку Мелисса справится с этой тварью, – женщина осторожно подцепила кончиками пальцев темную прядь и убрала с бледного лица. – Все будет хорошо.

      – Хотел бы я иметь хотя бы часть твоего