Алиби для медведицы. Алексей Макеев

что попила чайку с моей шоколадкой.

      – Где? – спросил я мрачно. Она, естественно, поняла, о ком я.

      – У Ромки. «Уазик» чинят… Чего хмурый такой?

      Я не ответил, махнул рукой и отправился к Роме.

      Он вместе с Гошей снимал кривой карданный вал с Гошиного «танка». Матерились мастера ужасно.

      – Нет! – вылез из ямы Рома. – Надо «вэдэшку». Или придется срубать болты. Хрен открутишь! Здорово, Андрюха! Мы вот машину делаем.

      – Мне показалось, это она вас делает! Я вам сейчас «вэдэшки» принесу. Погоди болты рубить.

      Признаться, я был рад, что появилось дело и можно отвлечься. Втроем мы быстро победили кардан. По «магазинной» улице проехал фургон-автозак.

      – Наладчиков привезли, – определил Рома, мгновенно оценив ситуацию. Деревенский!

      – Пойдем к нам чай пить, – пригласил Гоша. – Маманя пирогов напекла.

      В сенях, стягивая галоши, я увидел корзину с грибами. Отборными, белыми.

      – Ух ты! Это кто собрал?

      – Таня принесла, – похвасталась Мария Васильевна. – Вчера за корзинами приходила, а сегодня с утра принесла. Одну в город повезла, другую – нам.

      – Она… одна в лес ходила? – спросил я с плохо скрытой ревностью. – И не боится… медведей?

      – Она ведь сибирячка.

      – Из Новосибирска? – уточнил я. – Новосибирск больше Нижнего. Она, может, тайгу только по телевизору видела.

      – Ну, там не видела – у нас насмотрится!

      Пироги оказались вкуснейшими. Больше всего меня интересовало, когда вернется Татьяна? Сколько она пробудет в Нижнем?

      Я взял ружье, опоясался патронташем и отправился в лес. Протопал до самой темноты, измотал себя на славу, дважды стрелял по глухарю, заблудился малость, но сумел выйти к Жилке и спуститься по ней к деревне.

      Кое-как поужинав, я рухнул на кровать и уснул без задних ног. Среди ночи вдруг проснулся – бодрым, свежим, словно и не спал. Подойдя к окну, вдруг увидел какие-то всполохи. Пожар? Где? Далеко? Я вышел на улицу, постоял, и вот уже языки пламени стали взлетать кверху. И – близко! Они поднимались выше, выше, сливаясь в сплошное пламя. Я смотрел и все никак не мог поверить, что действительно вижу настоящий пожар, и он – в нашей деревне. Сомнений больше быть не могло. Пламя бушевало вовсю. У кого это, интересно? Над «магазинной» улицей закрутились мигалки. Пожарные подоспели, значит.

      Я прошел вдоль нашей, Цветочной, улицы до дома Татьяны, пытаясь определить, где горит, но не смог. А дальше решил не ходить. Пожарные уже приехали, что там делать? Утром все узнаю…

      Тук-тук-тук в окошко.

      – Андрюха!!!

      – Да иду-иду!!!

      – Здорово! – Толик сиял, как самовар в престольный праздник. – У нас в деревне пожар!

      Значит, это был не сон.

      – А у кого? – деловито осведомился я.

      – Молдавашки сгорели! – Кажется, Толик был жутко доволен. – Допились, сердешные! Обе сестры и Савроська вместе с ними.

      – Что, погибли? – Теперь