Драконодав. Алексей Александрович Полевой

хорошо работаешь, ещё и пьёшь, у нас бездельников и воришек, как в замке его светлости не держали.

      – В кости играют? – возмутился я, – распорядись, чтобы страже удержали четверть жалования в этом месяце.

      – А каменщикам? – спросил управляющий.

      – Каменщикам вообще не платить, пока не исправят северную башню, там верх стены перекосило, того глядишь рухнет, – нахмурился я, – совсем от рук отбились погляжу, а ну как осада?

      – Спаси и сохрани Святая Клотильда от такой напасти, – перекрестился управляющий, сбежавший из южных земель, где его замки брали приступом трижды, – плотникам тоже не платить?

      – А плотникам-то почему не заплатить? – удивился я, – они все пристани отлично срубили и вовремя, накинь им сверху пару монет и вина поставь.

      – Вдова Одет спрашивает, как решена участь обесчестившего её бродяги? – продолжал утренний доклад управляющий, – бродягу пока заперли в темнице.

      – Вешать на донжоне, – пожал я плечами, – ко мне-то зачем с такой ерундой обращаться, это начальник стражи мог решить.

      – Так Дайон был на охоте, – сказал управляющий, – а потом с лесниками разбирался, да поехал в Барфлёр за лошадьми.

      – А, ну да, – кивнул я, – сами бы решили, делов-то, верёвки что ли нет?

      – Простите, господин, – поклонился управляющий, – не повторится, в следующий раз с такой ерундой к вам не обратимся.

      В таких бесконечных разборах дел и протекала моя нынешняя жизнь. Понимая как устроена кухня, как оруженосцы службой пренебрегают, что лесники постоянно сбывают дичь с душком, как воруют камень со стройки, я держал свой замок в латной рукавице. Обычно бароны заняты охотой, сельскими девками, пьянством и совсем немного службой королю или герцогу, собираясь раз в четыре года на смотр. Бывало выезжали на войну раз в жизни, бывало сказывались больным. За то полагалось наказание, если выяснится, что фальшивая болезнь, правда иногда короля самого на поле брани убивали или хворь какая в походе прибирала. Оно же понятно: неделя в походе, почитай год жизни. Вода дрянная, может из болота тебе набрал слуга, а может там лошадь третьего дня утонула, неизвестно же, что происходило тут пару дней назад. Вокруг лагеря сразу горы дерьма разрастаются, кто в реке моется, кто лошадь поит, чума нагрянуть может в любой момент. Поэтому война дело грязное и кровавое, одёжу в уксусе вымачивают, чтобы блохи не заедали и солома в поддоспешниках не гнила, все воняют потом, если кого ранят, вообще Святому Кондратию только молиться. Это в столицах сказывают лекари есть, а в походе цирюльник ногу отрежет, пару дней в горячке проваляешься и не помрёшь, будешь нищим, хорошо, если место при церкви дадут с невысокими налогами, будешь там побираться. Или приберёт господь, такое чаще случалось, помню, стрела попала рейтару в руку, спокойно протолкнул её сам, сломал древко, вынул половинки, а вечером слёг в горячке и утром помер. У нас был в походе лекарь при его светлости, тот говорил нужно в реке мыться почаще, не раз в год,