Жена по призванию. Ольга Куно

головой и сильно красными ушами не слишком разборчиво пробормотал, что извиняется за вчерашнее и это он не со зла. Было очень странно и почти смешно видеть такого здорового, высокого, широкоплечего парня краснеющим и неловко бубнящим слова извинения. К тому же я вообще неспособна долго обижаться, когда у меня искренне просят прощения. Так что простила. Хотя оставаться с Дэном наедине еще какое-то время все равно опасалась.

      Алонсо ночевал не с нами, но появился на месте стоянки с рассветом, так что никаких заминок не возникло. Мы отправились в путь сразу после завтрака и через два часа уже входили в город.

      Избург, в отличие от Оукхилла, был обнесен потемневшей от времени каменной стеной. Городские ворота показались мне очень странными. Вход не был прямым, а вынуждал путника двигаться своего рода зигзагом. Сначала, миновав довольно-таки узкий проход, мы уткнулись носом в очередной участок стены. Этот участок надо было обогнуть, повернув направо, а через несколько шагов – налево, и только потом мы оказались в городе. Алонсо объяснил, что такие ворота специально строились в свое время на случай нападения, чтобы замедлить передвижение противника. К примеру, такая схема не давала коннице ворваться в Избург на полном скаку.

      Стражники стояли с внутренней стороны городской стены, что позволяло им, помимо проверки входящих, краем глаза наблюдать за тем, что происходит на площади. Они не могли видеть приближающихся к городу людей, но на этот случай все тоже было предусмотрено: в возвышающейся над стеной башне дежурил часовой.

      Миновав ворота, мы с Нэт и Алонсо остановились в сторонке, пока Дэн о чем-то переговаривался с одним из стражников. После того как из руки наемника в ладонь стража перекочевала монета, Дэн присоединился к нам, и мы вместе зашагали по городу. Похоже, мои спутники ориентировались в Избурге совсем неплохо. Во всяком случае, дорогу они выбирали весьма уверенно. Мы пересекли площадь, свернули на одну из узких немощеных пыльных улочек, потом миновали храм, обогнули высокую башню с часами, отмерявшими десять ударов, и, еще немного попетляв, вышли к трактиру. Нэт толкнула открывавшуюся внутрь дверь.

      В трактире было шумно, полутемно (солнечный свет плохо проникал через узкие окна с мутными стеклами) и душно. Нэт направилась прямиком к стойке, переговорила с хозяином и сняла две комнаты, заплатив за три дня вперед и договорившись, что остальное отдаст позднее, в случае если мы надумаем здесь задержаться. Комнаты располагались на втором этаже, куда мы и не замедлили подняться, сопровождаемые ленивыми взглядами скучающих за столиками постояльцев. Жена трактирщика вскоре принесла нам чистую постель, полотенца и кувшин теплой воды.

      Наша компания заняла две соседние комнаты: в одной расположились мы с Нэт, в другой – Алонсо с Дэном. Видимо, сочтя, что я не привыкла к подобным условиям, Нэт объяснила, что слишком транжирить имевшиеся в нашем распоряжении деньги было бы неблагоразумно. Я, в свою очередь, напомнила ей, что в пансионе такая роскошь, как персональная комната, никому из учениц не полагалась, так что ничего сверхъестественного для меня в нынешних условиях проживания