Три эссе на одну тему. Алексей Борисов

живут на работе…» – подумал про парня Рогожин. – «Подружка, – скосил он взгляд из-под тёмных очков, – ноги – отличнейшие ноги: природа чувствуется. Парню везет! Хорошая зарплата – приятное путешествие. И эта длинношеяя девочка – его!!! Знает, что делает…»

      В кармане некстати забился мобильный.

      – Черт побрал бы, – прошипел Рогожин, – Я слушаю!

      – Это Гаранин. Простите, шеф, я нашёл еще одну кандидатуру.

      Рогожин знал, никто из подчинённых не будет его просто так беспокоить, тем более Максим.

      – Есть проблемы?

      – Есть. Серьёзно влип этот парень. Но, кажется, это тот, кто нам нужен. Я подобрал досье, вплоть до школьных сочинений. Проблемная личность, но нам подходит.

      – Сочинения?!. Где Вы их взяли? Но давайте по делу!

      – Ему тридцать семь лет…

      Николай Иванович не сомневался, что его люди могут разработать любое досье вплоть до часа рождения и результатов анализов по каждому заболеванию, поэтому не стал дослушивать подробного отчёта:

      – Хорошо, когда он будет в вашем распоряжении?

      – Если сегодня вылетим, то завтра.

      – Добро. А какая будет легенда?

      – При-и…

      – Ни в коем случае! Пока возьмем его на время. Может, придётся вернуть.

      – Хорошо.

      – Задействуйте все наши возможности.

      – Спасибо, Николай Иваныч!

      Мобильный аккуратненько был сложен и помещён в карман. Выдохнув воздух, вдохнув, Рогожин опять погрузился во всю прелесть окружающего мира. Жара уже спала. Внизу пустел пляж, и Солнце приглядело облачко, в которое бы сесть. Пора было ужинать хотя бы… Николай Иванович взглянул вниз по каменной лестнице, – хотя бы в том вон ресторанчике внизу. И он шагнул вниз на ступеньку и как бы невзначай ещё раз посмотрел на спутницу парня-программиста. «Молодец» – подумал Рогожин, – Взял своё!»

      А в ресторане столики под аккуратными навесами. Шумит волна. Идет прилив. Луна уж высоко и косо смотрит на уж почти севшее в воду Солнце. Плетеное кресло вместило в себя уставшее тело. Пройдясь по меню, рассмотрев все картинки, Рогожин показал молодой официантке на блюдо, что ещё не пробовал. Язык этот жестов тогда был единственным средством общения с официантами. Ты не можешь знать тайский. А тайцы учили английский, но всё же, какой бы английский ни был у тебя, официантки с тобой говорить не могли, не получалось. Кроме пяти или десяти существительных, совпадений в вашем и их лексиконах не получалось. Поэтому – только ткнуть пальцем в картинку. Официантке можно добавить:

      – Please, cola and one whiskey bottle!

      Почти зашло солнце, зажигались фонари. Заиграл на веранде ансамбль. И не осталось места суете.

      Гаранин и подчиненные для краткости звали Николая Ивановича простым словом «Шеф».

      Подали на подносе ужин. Смакуя каждое мгновенье, Рогожин подливал немного виски в свой стакан. И он отдельно попросил ещё стаканчик просто льда для колы.

      Местная рыба и местный соус, виски.