Принцесса на Кириешках. Дарья Донцова

ничего не ответил, его лицо приняло отсутствующее выражение. Толстая девица махнула рукой:

      – Папа, очнись, где мама?

      – Кто? – вынырнул из заоблачных высей ученый. – Мама? Олечка, господь с тобой, она же давно скончалась!

      Дочь с нескрываемым раздражением взглянула на отца:

      – Умерла твоя мать, бабушка Вера! А моя жива. Если помнишь, ее зовут Асей, и она является еще и твоей супругой!

      – Я, Олюшка, обладаю замечательной памятью, – совершенно спокойно, словно сидя в кабинете, в удобном кресле, а не стоя около бушующего пожара, завел ученый, – вот ты, например, можешь ответить, какого числа монголо-татарские войска захватили Смоленск?

      Оля скривилась:

      – О боже! Понеслось.

      – Значит, нет, – констатировал отец, – а я, которого ты опрометчиво обвинила в отсутствии памяти, назову дату с легкостью…

      – Не надо, – простонала дочь.

      – Что же касается твоего вопроса, – ровным тоном вещал Лев Яковлевич, – то позволь напомнить его формулировку: «Папа, очнись, где мама». Фраза построена некорректно. Я, естественно, подумал, что ты спрашиваешь о моей родительнице, такое понимание вопроса вытекало из логики предложения. Если ты хотела узнать об Асе, следовало по-другому сформулировать вопрос: «Папа, очнись, где моя мама?» Тебе понятен ход моих рассуждений или нужно объяснить все еще раз? Все беды этого мира происходят от того, что люди элементарно не умеют выражать свои мысли: думают одно, вслух говорят другое, подразумевают третье, а понимают их все равно неверно. Да-с! Кабы…

      – Пойду гляну, может, Светка догадалась одеяло прихватить, – оборвала отца Оля и ушла.

      Лев Яковлевич покачал головой, покусал нижнюю губу и вновь впал в нирвану.

      – Лева! – выкрикнула запыхавшаяся Ася. – Вот рукопись и книга. Пошли скорей!

      Спустя два часа мы сидели в гостиной нового дома, среди разбросанных тюков, полуразвязанных узлов и нераспакованных коробок.

      Курочкорябские выглядели плохо, все бледные, потерянные. За короткое время мы успели перезнакомиться, и я поняла, что пухлая девушка Оля – дочь Аси и Льва, а Света, миловидная блондинка, вдова покойного Василия.

      Еще мне стало ясно, что спокойной, размеренной жизни в только что приобретенном загородном особняке у нас не получится. Катя, вводя погорельцев в дом, произнесла:

      – Вы не волнуйтесь, здесь полно места, все разместимся с удобствами.

      Ася замахала руками:

      – Нет, мы не можем так стеснять вас!

      – Ерунда, – отмахнулся Костин, – сделаете ремонт и съедете. – Если останется, что ремонтировать, – буркнула Оля.

      – Значит, отстроитесь заново, – не сдался Вовка.

      – Боюсь, у нас плохо с деньгами, – тихо сообщила Ася, – на жизнь-то хватит, а вот на масштабное строительство нет.

      Я искоса глянула на женщину. Она не знает, что я случайно увидела содержимое коробки, неужели тех долларов не достаточно для восстановления здания? Впрочем, я же просила Асю не говорить никому, что отдала ей деньги. Вот она и старается ради меня.

      Следующий