Холодное железо: Лучше подавать холодным. Герои. Красная страна. Джо Аберкромби

из цепких объятий паршивого необструганного дерева, поспешил к укрытию, которое предлагала роща.

      Колосья в пояс высотой тут же начали хлестать его, ставить подножки и хватать за ноги. Не успел он сделать и пяти шагов, как шлепнулся, взвизгнув, на живот в мокрую пшеницу. Выругался, приподнялся и обнаружил, что потерял при падении башмак.

      – Чертова пшеница!

      Только начал его искать, как до слуха донесся барабанный топот копыт. Вскинув голову, Морвир, к великому ужасу своему, увидел дюжину всадников, вылетевших из той самой рощи, куда он так стремился, и галопом несущихся на него, угрожающе опустив копья.

      Он задушенно вскрикнул, развернулся и, оскальзываясь, прихрамывая на босую ногу, побежал обратно к щели, выбраться из которой стоило ему стольких страданий. Сунул в нее ногу, взвыл от боли, прищемив нечаянно мужское достоинство. Топот копыт сделался громче, и спина у него похолодела. Всадники были уже шагах в пятидесяти. Страшные выпученные глаза, оскаленные зубы – человеческие и конские, сверкающий в первых солнечных лучах металл, летящие из-под копыт обрывки пшеничных стеблей… Нет, ни за что ему не успеть пропихнуть в щель несчастное, измученное тело. Сейчас его растопчут… бедный, кроткий Кастор Морвир, который только и хотел, что…

      Угол сарая внезапно взорвался пламенем. Без всякого звука, кроме треска ломающегося дерева. Рухнула наземь объятая огнем балка, полетели, кружась, во все стороны обломки досок и погнутые гвозди. В поле ринулась воздушная волна, неся искры и щепки, разметала соломенную скирду, всосала в себя пыль, зерна, клочья сена. Среди полегших под ее напором колосьев взору вдруг открылись два объемистых бочонка, которые стояли прямо на пути скакавших к сараю конников. Изнутри вырвались огненные язычки, на глазах бока бочек начали обугливаться.

      Затем правый ослепительно полыхнул, и через мгновенье то же произошло с левым. К небу взметнулись два огромных фонтана земли. Передняя лошадь, оказавшаяся между ними, как будто замерла на скаку, вздыбилась, после чего разлетелась на куски вместе с седоком. Участь остальных конников осталась неведомой из-за накрывшего их облака пыли, но, надо полагать, повезло им не больше.

      Сильнейший порыв ветра прижал Морвира к стене, трепля порванную рубашку и волосы. Следом донесся грохот двойного взрыва, сотрясший его так, что клацнули зубы. Пронеслись по воздуху, словно отброшенные капризным младенцем игрушки, две лошади, скакавшие по краям цепи и оставшиеся более или менее целыми. Одна рухнула наземь близ рощи, откуда выехали всадники, украсив посевы кровавыми брызгами.

      По стене сарая забарабанили комья земли. Пыль начала оседать. Глазам открылся выжженный среди поля участок, по краям которого слабо тлели мокрые колосья, испуская едкий дымок. С неба еще падали тут и там обугленные деревяшки, горящая солома, куски человеческой и конской плоти. На ветру безмятежно кружился пепел.

      Морвир все это время простоял с зажатой в щели ногой, пораженный холодным ужасом до глубины души.