Холодное железо: Лучше подавать холодным. Герои. Красная страна. Джо Аберкромби

чего она мне стоила к нынешнему дню. За горстку серебра?.. На хрен это. Я не такой дурак, за какого она меня держит. И гордость еще имею. Я бросил эту суку.

      Карпи Верный угрюмо уставился на него.

      – Как она выглядит?

      – Высокая, худая, черные волосы. Все время хмурится. Остра на язык.

      Виктус отмахнулся унизанной перстнями рукой.

      – Это всем известно!

      – У нее покалечена правая рука. Куча шрамов. После падения с горы, так она говорит. – Трясучка, не сводя глаз с Верного, ткнул себе пальцем в живот. – Здесь рубец, и на спине еще один. Друг, говорит, сделал. Проткнул насквозь ее же кинжалом.

      Лицо Верного стало мрачным, как у могильщика.

      – Ты знаешь, где она?

      – Эй, погодите-ка. – Вид у Виктуса был не более радостный, чем у его командира. – Так что, Меркатто жива?

      – Доходили до меня такие слухи, – сказал Верный.

      Из-за стола вдруг поднялся здоровенный чернокожий детина с длинными серо-стальными волосами, свернутыми в жгуты.

      – Какие только слухи не ходят, – сказал он медленно, голосом, глубоким как море. – Слухи и факты – разные вещи. И когда же ты, черт тебя дери, собирался нам сказать?

      – Когда надо, черт тебя дери, Сезария. Где она?

      – На ферме, – сообщил Трясучка. – Верхом отсюда с час езды будет.

      – Сколько с ней народу?

      – Всего четверо. Нытик-отравитель и его помощница, почти девчонка. Еще рыжая бабенка по имени Витари и какая-то темнокожая сука.

      – Где именно?

      Трясучка усмехнулся:

      – Ну, в общем-то, за этим я сюда и пришел. Выдать вам, где именно.

      – Попахивает дерьмом, и мне этот запашок не нравится, – прохрипел Виктус. – Коль спросите меня…

      – Не спрошу! – рявкнул Верный. – И сколько ты за это хочешь?

      – Десятую часть того, что герцог Орсо обещал за голову убийцы принца Арио.

      – Всего лишь?

      – Думаю, десятая часть – это намного больше того, что я получу от нее. Но не настолько большая, чтобы вы меня за нее убили. Я хочу столько, сколько смогу унести, оставшись при этом в живых.

      – Мудрый человек, – сказал Верный. – Для нас ничего нет хуже жадности, верно, парни? – Кое-кто засмеялся, но большинство, судя по виду, никакой радости по поводу возвращения прежнего генерала из страны мертвых по-прежнему не испытывали. – Что ж, десятая часть – это справедливо. Договорились. – Он шагнул вперед и, глядя Трясучке в лицо, ударил с ним по рукам. – Если доберемся до Меркатто.

      – Она нужна вам живая или мертвая?

      – Как ни грустно, но я бы предпочел мертвую.

      – Я тоже. Меньше всего мне хотелось бы потом сведения счетов с этой бешеной сукой. Она ничего не забывает.

      Верный кивнул:

      – Похоже на то. Думаю, мы с тобой сойдемся. Сволле!

      – Да, генерал? – Вперед выступил какой-то бородач.

      – Поднимай три двадцатки конников, быстро, тех, у кого лошади порезвее…

      – Людей бы лучше поменьше, – сказал Трясучка.

      – Вот как? И насколько