Баклан Свекольный. Евгений Орел

Доставал бесконечными репликами, особенно во время пояснений Алевтины. Не раз и не два за семестр звучало гневное: «Бакланов! Покиньте аудиторию!» Фёдор не возражал, а лишь намеренно долго и шумно собирал портфель, после чего вальяжно выкатывался в коридор.

      По группе кочевал слушок, что Алевтина подала на развод. Будто бы застукала мужа «на горячем», да притом с её лучшей подругой. Правда то или нет, но по удручённому виду Алевтины Ниловны все понимали: слухи едва ли сильно преувеличены.

      Вересай вошла после второго звонка. Мрачнее обычного прозвучало:

      – Добрый день. Прошу садиться.

      Вмиг серьезные лица, все по местам, тихо-тихо, и только шуршали конспекты – авось успеется хоть что-нибудь освежить в памяти.

      Ожидалась контрольная, вторая подряд. Положив на стол журнал группы и пачку проверенных работ, Алевтина молча, ни на кого не глядя, двумя пальцами выловила из коробки с мелом брусок подлиннее да потолще. За несколько минут доска сверху донизу покрылась двумя вариантами контрольной. Отойдя в сторону и пробежав по доске взглядом, «преподша» убедилась, что всё записано точно.

      В полной тишине группа вникала в задания.

      Став лицом к аудитории, Алевтина завела такую речь:

      – Товарищи, прежде чем вы приступите к работе, я должна сказать вот что: грамотнéе надо писать, дорогие мои! Грамотнéе! Вы же взрослые люди! Студенты вуза! – патетически восклицала Вересай, размахивая над головой указательным пальцем.

      Аудитория молча внимала, лица напряжены. Только Бакланов, откинувшись на стуле, всем видом давал понять, что ему безразличны призывы писать «грамотнéе». Он-то был уверен, что надо «грáмотнее».

      Вид из окна не вдохновлял: пасмурно и серо. И мысли какие-то лезли не те. Из портфеля Федя достал журнал «Ровесник» и начал демонстративно его листать.

      Алевтина сбавила патетику, перейдя на более спокойный тон:

      – Вот проверила контрольные. Друзья мои! Слово «маркетинг» пишется «мар-ке-тИнг», – произнесла она по слогам и для большей убедительности втиснулась мелом промеж вариантов на доске.

      «Специально, что ли, место оставила?» – подумал Бакланов, но от комментариев удержался.

      – А что, кто-то написал иначе? – на полном серьёзе поинтересовался Валера Косых, «учёное светило» группы и всего курса.

      – Да, Валерий, представьте себе. Не буду называть фамилий, но некоторые написали «маркетЕнг».

      С задних рядов донеслось хихиканье. За суровым взглядом Вересай последовало предсказуемое:

      – Бакланов! Вы опять? – она едва держала себя в руках, глядя на развалившегося на стуле Фёдора.

      – А шо такое? Я ничо не делаю! Чуть шо, сразу Бакланов! – Федя притворился обиженным.

      – Прекратите свои школярские штучки! «Ничего не делаю»! – передразнила Алевтина. – Ещё раз хихикнете, и я вас выставлю из аудитории!

      – Ну это понятно, – вполголоса прогундосил Фёдор.

      – Что?! – едва не закипела Алевтина.

      – Не-не-не,